ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Предисловие ко Второму посланию к Коринфянам

Апостол Павел пишет второе послание к коринфянам, потому что в первом обещал придти к ним, но был удержан Духом для других, гораздо более важных, дел и подвергся искушениям. Он должен был написать в оправдание своей продолжительной медлительности, и потому пишет второе послание, объясняя, почему он промедлил с пришествием. Притом, после первого послания коринфяне стали лучше, и он должен был одобрить их и похвалить. Ибо как согрешивших их он упрекал, так исправившихся обязан был похвалить. Поэтому и не видно в этом послании прежних угроз, за исключением некоторых только мест к концу послания, кои нужны были потому, что некоторые из иудеев высоко мудрствовали о себе и порицали Павла как невежду и не заслуживающего никакого уважения.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Павел, волею Божиею Апостол Иисуса Христа, и Тимофей брат.

Поскольку апостол при первом послании посылал Тимофея в Коринф и потом опять принял его, когда тот возвратился, то справедливо присоединяет к своему имени и его имя. Кроме того, Тимофей показал коринфянам и опыт своей добродетели. Таким образом, апостол упоминает в настоящем послании о Тимофее, как о лице, уже известном коринфянам и многое исправившем у них. Заметь, что иногда называет его сыном: как сын отцу, говорит, служил мне в благовествовании (Флп.2:22), иногда сотрудником: ибо он делает дело Господне, как и я (1Кор.16:10), а теперь братом, представляя его во всех отношениях достойным уважения.

Церкви Божией, находящейся в Коринфе.

Опять соединяет их, сказав; церкви; ибо находящиеся в разделении не составляют церкви.

Со всеми святыми по всей Ахаии.

Упоминает обо всех, живущих в Ахаии, оказывая предпочтение коринфянам, когда чрез послание к ним приветствует всех, и в то же время призывает весь народ к согласию. Кроме того, поскольку они все колебались, то предлагает им общее врачевство; то же самое делает в посланиях к галатам и к евреям. Называя же их святыми, показывает, что если кто нечист, то недостоин этого приветствия и наименования.

Благодать вам и мир от Бога, Отца нашего, и Господа Иисуса Христа.

И теперь употребляет обыкновенное приветствие, о чем сказано в других местах.

Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа.

В первом послании обещал придти к ним, но так как не пришел, то предполагал, что очень опечалил их мыслью, будто предпочел им других. Итак, желая оправдаться и показать, что его задержали многие случившиеся с ним искушения, предлагает прекрасное объяснение в свою защиту. Благодарю, говорит, Бога, спасшего меня от опасностей; чрез это благодарение намекает на то, что были некоторые великие препятствия удерживавшие его, за освобождение от которых и благодарит. Поставь к слову Бог знак препинания, потом начинай: и Отец Господа. Если же и совместно будешь понимать это: Бог и Отец Господа, то ничего не будет нового, ибо Он есть одного и Того же Христа - по человечеству Бог, а по Божественности Отец.

Отец милосердия и Бог всякого утешения.

То есть Он явил столь великие щедроты, что извел нас из самых врат смерти и удостоил нас всякого утешения в скорбях. У святых был обычай называть Бога по благодеяниям, получаемым от Него. Так, по случаю победы на войне Давид говорит: возлюблю Тебя, Господи, крепость моя (Пс.17:2), и еще: Господь крепость жизни моей (Пс.26:1); по случаю избавления от помрачения и затмения ума и от печали: Господь просвещение мое (Пс.29:1). Так и теперь Павел называет Бога Отцом щедрот и Богом утешения вследствие того, что с ним случилось. Заметь же его смиренномудрие: получив избавление от искушений за благовестие, он не говорит, что избавление по достоинству, но по щедротам Божиим.

Утешающий нас во всякой скорби нашей.

Не сказал: не перестающий удручать нас, но - утешающий нас во время скорбей; ибо если Он и попускает удручать нас, то для того, чтобы мы чрез терпение стяжали награду; когда же видит, что мы изнемогаем, то утешает нас; и это делает всегда. Поэтому не сказал, что Он однажды утешил, но утешающий, то есть всегда; и не в той или другой скорби, но во всякой.