Подразумеваются сидящие во тьме грехов своих. Ср. у преп. Симеона Нового Богослова, который, ссылаясь на Пс. 106, 10, говорит о «сидящих во тьме страстей» (οί έν σκότει παθών καθήμενοι), которые имеют ум, ослепленный неведением. См.: Syméon le Nouveau Théologien. Catéchèses. T. II. Ed. par B. Krivochèine et J. Paramelle // Sources chrétiennes. № 104. Paris, 1964. P. 226. Естественно, что подобное «сидение» в здешней жизни влечет и вечную тьму в жизни будущей.

173

Св. Григорий Палама употребляет выражение: φρόνημα ταπεινόν («смиренный образ мыслей»), которое является синонимом термина «смиренномудрие» (ταπεινοφρούνη). По словам С. Зарина, этим термином «выражается собственно смиренный образ мыслей человека и предполагается — непременно — момент сознательно–свободного участия в обозначаемом им настроении». Зарин С. Аскетизм. С. 469.

174

В одной из своих проповедей св. Григорий, ссылаясь на то же место Евангелия, говорит: «Поскольку Царствие Божие и приблизилось, и в нас есть, ради чего и приходит, то делами покаяния сделаем себя достойными его; сделаем усилие над собою, отвергая злые произволения и навыки; ибо Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12)». Св. Григорий Палама. Беседы. Т. 1. С. 95.

175

О подобной же ненависти говорит Евагрий Понтийский, который замечает, что «ненависть к бесам (τό μίσος τό κατά δαιμόνων) весьма способствует спасению и благоприятствует возделыванию добродетелей». Далее Евагрий ссылается на Пс. 138, 22 (совершенною ненавистию возненавидех я, во враги быша ми), изъясняя это место Писания так: «Ведь тот ненавидит врагов совершенной ненавистью, кто ни на деле, ни в мысли не грешит, — а это есть признак первого и величайшего бесстрастия». См. наш перевод в кн.: У истоков культуры святости. Памятники древнецерковной аскетической и монашеской письменности. М., 2002. С. 410–411.

176

См. толкование: «Если Бог есть любовь, то из этого прямо следует, что кто пребывает в любви, как в постоянной сфере (εν) своей жизнедеятельности, тот пребывает в Самом Боге, существо Которого составляет любовь. Но из того же положения, что Бог есть любовь и что всякая истинная любовь от Бога, следует, что для человека возможна любовь только и таком случае, если в нем пребывает Сам Бог, Который есть любовь; если кто пребывает в любви, то это несомненный знак, что не только он пребывает в Боге, но и Бог пребывает в нем». Сагарда H. H. Первое соборное послание святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова. С. 576–577.