СВТ. ГРИГОРИЙ ПАЛАМА. СТО ПЯТЬДЕСЯТ ГЛАВ.

См. работу: Игумен Петр (Пиголь). Преподобный Григорий Синаит и его духовые преемники. М., 1999. С. 56–173.

Характеристика Д. Бэлфура. См.: Balfour D. Saint Gregory of Sinai's Life Story and Spiritual Profile // Offprint from Θεολογία. T. 52–54. London, 1983. P. 166.

См. предисловие отца Максима Козлова к кн.: Христос, Церковь, Богородица. Богословские труды св. Николая Кавасилы. М., 2002. С. 6–7.

В начале XX в. Преосвященный Алексий (Дородницын), пытаясь выделить общие черты богословских воззрений трех главных представителей поздневизантийского исихазма (о свт. Феолипте в это время мало что было известно), замечает: «Они учили и доказывали самой своей жизнью, что не путем рассудочных философских умозаключений, но постоянным очищением души, совершенным безмолвием чувств и помыслов, непрестанным упражнением в богомыслии и умной молитве, или, иначе, "умным деланием", человек может достигнуть озарения свыше. Это проявление Божества обыкновенно открывается покоящимся в области света, который можно видеть даже телесными очами, подобно тому, как это было на Фаворе. Они учили далее, что для подавления страстей, нечистых чувств нужно все помыслы ума сосредотачивать в глубине сердца, постоянно наблюдая за ними и не позволяя им развлекаться ничем другим, но всегда мыслить о Боге и любовью стремиться к Нему». Епископ Алексий (Дородницын). Византийские церковные мистики 14–го века. (Преподобный Григорий Палама, Николай Кавасила и преподобный Григорий Синаит). Казань, 1906. С. 93.

См. по этому поводу верное наблюдение в кн.: Metropolitan of Nafpaklos Hierotheos. St. Gregory Palamas as a Hagiorite. Birth of Theotokos Monastery, 1997. P. 24.

См.: ΦΙΛΟΘΕΟΥ ΚΟΚΚΙΝΟΥ ΒΙΟΣ ΓΡΗΓΟΡΙΟΥ ΠΑΛΑΜΑ // ΕΛΛΗΝΗΣ ΠΑΤΕΡΕΣ ΤΗΣ ΕΚΚΛΗΣΙΑΣ. Τ. 70. ΘΕΣΣΑΛΟΝΙΚΗ, 1984. Σ. 84.

Архиепископ Василий (Кривошеин). Богословские труды 1952–1983 гг. Нижний Новгород, 1996. С. 202.

См.: ΦΙΛΟΘΕΟΥ ΚΟΚΚΙΝΟΥ ΒΙΟΣ ΓΡΗΓΟΡΙΟΥ ΠΑΛΑΜΑ. Σ. 168–170.

Манзаридис Г. Обожение человека по учению святителя Григория Паламы. Сергиев Посад, 2003. С. 4.

Наилучший обзор этого наследия см. в известной монографии отца Иоанна Мейендорфа: Meyendorff J. Introduction a l'etude de Gregoire Palamas. Paris, 1959. P. 331–399. К сожалению, при русском переводе данной монографии этот обзор был опущен по не совсем внятным причинам. Объяснение, что обзор, как и второе приложение к монографии, устарел и сохраняет «интерес лишь как факт истории науки», вряд ли основательно, ибо более серьезного обзора, насколько нам известно, не существует. Отдельные предисловия к каждому произведению в греческом пятитомном собрании творений святителя отнюдь не заменяют ту работу, которую в свое время проделал отец Иоанн. Более краткий обзор приводится отцом Иоанном в содержательной энциклопедической статье: Meyendorff J. Palamas (Gregoire) // Dictionnaire de spiritualité. Fase. LXXVI–LXXVII. Paris, 1983. P. 85–90.

Как отмечает отец Иоанн Мейендорф, только в двух гомилиях (34 и 35) Палама касается спорного вопроса о Божественных энергиях.

См.: Meyendorff J. Introduction. P. 294. Можно еще констатировать, что совсем недавно гомилии свт. Григория Паламы стали объектом исследования молодого ученого Д. И. Макарова. Однако, при наличии внешне солидного научного аппарата (обширнейшая библиография, многочисленные сноски и т. д.), книга характеризуется некоей «мировоззренческой всеядностью» автора: элементы Православия смешиваются здесь со структурализмом и католической схоластичностью. Отсутствие четких духовных ориентиров и укорененности в православном Предании нередко приводит автора к ложным суждениям и оценкам, например: «Именно гуманизм, "антропный контекст" и связанная с этим концентрация на положительных и негативных моментах взаимоотношения главных участников исторической драмы — Бога и человека — представляет собой главное в гомилиях, их наиболее богатый в смысловом плане, целостно выделенный и отмеченный слой». Макаров Д. И. Антропология и космология св. Григория Паламы (на примере гомилий). СПб., 2003. С. 468–469. Это суждение (а подобных высказываний в книге немало) показывает, что автор взялся за анализ богословия одного из величайших отцов Церкви, не имея представления о самых азбучных истинах Православия, усвоение которых немыслимо без жизни в Церкви.