Природа человека, зараженная грехом, была неспособна к добродетельной жизни, и поэтому греховные наклонности и страсти в человеке проявлялись и проявляются с младенческих лет. С возрастанием человека они все более усиливаются, так что со временем делают его своим рабом (5:223). Исправление такого состояния становится для человека непосильным, так как он, предоставленный самому себе, не имеет для этого достаточно сил и возможностей. Святой апостол Павел характеризует это человеческое бессилие следующими словами: "Вем бо яко не живет во мне, сиречь в плоти моей, доброе… Не еже бо хощу доброе, творю: но еже не хощу злое, сие содеваю… Вижду же ин закон во удех моих прошву воюющь закону ума моего, и пленяющь мя законом греховным, сущим во удех моих" (Рим. 7, 18–24). И это врожденное греховное состояние постоянно склоняет и влечет разумное создание — человека к греховной скверне (5:223), т. е. самолюбию, плотоугодию, славолюбию, сластолюбию, неправде, нечистоте, жестокосердию, гневу, ярости, злобе, роптанию, хулению и прочим грехам (3:95). Человеческое существо пронзается этими и подобными им смертоносными стрелами и через них наказывается не только временными бедствиями, но и вечными (3:124).

Находясь в состоянии духовной смерти, человек как ни стремился освободиться от этого ужасного бедствия, однако возможностей для этого у него не было. К тому же он впал в руки диавола, который жестоко мучил его и старался совершенно изгладить из его сердца память не только о благодатной райской жизни, которую потеряли наши прародители, но и о Самом Боге как Творце и Промыслителе (4:21, 136).

Вместо этого новый властелин стремился обратить взор человека и заставить его поклоняться неразумной твари, что в действительности и произошло впоследствии. Удалившись от Источника света — Бога и предав полному забвению память о Нем, потомки Адама стали обожествлять вместо Творца видимые предметы, как-то: "солнце и прочие небесные светила… зверей, скотов… и почти не было той твари, которой бы не боготворили" (4:21; срав. 4:272).

Смерть и тление все более и более овладевали людьми, память о Боге у них совершенно изглаживалась, и грех, подобно смертоносной язве, быстрыми темпами распространялся по земле. Весь мир погружался в глубокую тьму идолопоклонства и крайнего развращения. "Поверь, — говорит Задонский святитель, — что день от дня умаляются сынове Царствия Божия, и умножаются сынове неприязни, и соблазн более и более умножается" (2:71). В таком состоянии человечество было бессильно что-либо сделать для своего спасения.

Глава III

Искупление рода человеческого сыном Божиим

1. Приготовление рода человеческого к искуплению

Поскольку смерть, тление, рабство греху и диаволу овладело человеком, то он, по-видимому, должен был навсегда быть удаленным от Лица Божия. Однако это явилось бы недостойным благости, любви и милосердия Божия. Всеблагой Творец не мог допустить, чтобы Его наилучшее создание, причастное Его славе, было навеки отчуждено от Него и находилось в узах вечной смерти. "В предвечном Божием Совете положено — человека согрешившего спасти не иначе, как только через Христа, верой в Него… Ибо Евангелие есть смотрение тайны, сокровенной от веков в Бозе" (3:10). Милосердие и непостижимая благость Божия действовала не по нашим заслугам, но по единой Божией неизреченной любви к Своему созданию, действовала, "как теплый солнца луч сквозь облаков и как свет во тьме сидящим" (3:7).

Однако, чтобы воспринять Божие обетование о спасении, человеку требовалось внутреннее обновление и прежде всего сознание гибельности своего состояния, из которого естественными силами выйти невозможно. Очутившись в положении изгнанников и лишившись райской красоты, люди очень остро ощущали эту утрату. Они глубоко сознавали свое падение и с надеждой обращали свой взор к обещанному Искупителю, Который должен возвратить их к древу жизни, даровать им вечное спасение. Человек, хотя и потерял свое отечество, однако в душе его осталось некоторое семя первобытного достоинства, заключающегося в неистребимом до конца, хотя отчасти и поврежденном после падения, образе Божием. Земная жизнь с ее скорбями и бедствиями способствовала внутреннему отрезвлению и перерождению человека. Здесь особенно давала о себе знать заложенная в природу человека совесть, которая, по мысли святого отца, "когда пробудится и грешника начнет обличать, тогда лютое ему мучение последует" (5:215). Все это, безусловно, направляло мысли людей к ожиданию Избавителя, Который должен был "искупить (их. — А. И.) от диавола, смерти и ада" (4:28).

Но пришествие обещанного Спасителя и искупление Им человека совершилось не сразу. Чтобы подготовить людей к принятию Его, требовались целые тысячелетия. В этот период род человеческий становится объектом особого Промысла Божия. Бог как Существо беспредельное, хотя и не объемлется миром, однако проникает его Своей силой. Иначе мир не мог бы существовать. В своих творениях святитель Тихон Задонский описывает многоразличные действия Промысла Божия, Который на протяжении десятков веков приготовлял человечество ко спасению. "Когда пал и погиб человек, то дивный и непостижимый Промысл Бог показал. Кроме того, что подал ему закон Свой, подал ему слово Свое, яко свещу, сияющую в темном месте, послал к нему пророков, повелел Ангелам Своим хранить его" (4:280). Поскольку Бог есть для мира постоянный Источник бытия, то Он "никогда не престает" ему "благотворить"; "естество Его таково есть… и поэтому не может не благотворить" (4:11). Вместе с тем Любовь Божия, как беспредельная и совершеннейшая, простирает свои действия не на одну какую-либо народность или на особо избранных людей, но на всех без исключения. Как "солнце сияет и теплоту свою испущает на злых и добрых: тако Солнце вечное — Бог и добрым и злым, благочестивым и нечестивым благотворит (Мф. 19, 17)" (4:11). Эта Божественная Любовь, подобно магниту, влечет к себе даже самых жестокосердных и коснеющих в своих беззакониях грешников (2:278). И это происходит не потому, что Бог нуждается во взаимной нашей любви к Нему, а только по одной Его неизреченной благости и потому, что такова природа Его существа: Он желает "всем спастися и в разум истины прийти" (1 Тим. 2, 4). Отсюда вытекает основное объяснение всех испытаний в жизни человека; ниспосылаемые Богом, они ведут человека к основной цели — вразумлению, пробуждению его от смертной спячки и наставлению на путь, ведущий ко спасению (5:166).

Однако Бог, по мысли святителя, не отнимает от человека свободного выбора действий и не принуждает его совершать те или иные дела без согласия на то его воли. Человек может или откликнуться на любовь Божию, или полностью отвергнуть ее. Божественная любовь, отвергаемая людьми, не одухотворяет их, хотя и не оставляет, но постоянно промышляет и заботится о спасении каждого. Спасти человека без его хотения, против воли, насильно, было бы недостойно Бога; этим Он разрушил бы ту свободу, которую даровал человеку при творении. Спастись могут все люди, и всем предлагаются блага любви Божественной, которая содействует спасению, но не все имеют желание воспользоваться этими благами. Каждый "человек прежде согрешения стоит между двумя противными вещами — Богом и сатаной; и имеет свободное произволение к тому или другому обратиться. Бог зовет его к добру и отзывает от зла; сатана прельщает и отзывает от добра и склоняет ко злу и греху… Итак, когда слушает Бога и добро творит, — к Богу обращается лицом; а когда слушает сатану и зло творит, — к сатане обращается лицом… и тако, отвратившися от Бога, вслед сатаны идет" (3:341).

Поскольку свободная воля человека не ограничивается Богом и человек может свободно выбирать то, что ему хочется, то он становится ответственным перед Богом за свои поступки. История свидетельствует, что дарованную свободу люди употребили во зло. С течением времени все более увеличивался грех, и допотопный мир в своих грехах дошел до предела. Крайнее и всеобщее развращение нравов на земле и всецелое погружение в чувственность побудило Бога истребить всех людей, кроме праведного Ноя с его семейством, водами потопа (1:8). Праведнику же Господь не только дарует жизнь, но и сохраняет в ковчеге для дальнейшего его благополучия домашних животных, зверей и птиц (5:339; 3:326; срав. 2:82; 4:322). В факте истребления людей в водах потопа проявилась не только правда, но и любовь Божественная, по которой искореняется зло, сохраняется чистота и благочестие и таким образом сохраняется непреложность обетования о спасении людей через имеющего уязвить главу змия Богодарованного их Потомка. Во всяком наказании, которое принимают люди за свои беззакония, сбываются, по мысли святителя, слова Псалмопевца: "Аще оставят сынове его закон Мой и в судьбах Моих не пойдут, аще оправдания Моя осквернят и заповедей Моих не сохранят, посещу жезлом беззакония их и ранами неправды их: милость же Мою не разорю от них" (Пс. 88, 31–34) (2:179). И Творец дает обещание после потопа больше не проклинать землю за человека, потому что помышление его злое от юности (Быт. 8, 21), а семейство Ноя получает новое благословение Божие — плодиться и размножаться, и наполнять землю (Быт. 9, 1). С этого времени Господь открывает роду человеческому непрерывный поток Своих чудесных явлений и знамений, желая этим самым сохранить среди людей истинное Богопочитание и веру в обещанного Искупителя.

Хотя воды всемирного потопа и омыли лицо земли от греховной скверны, однако и они не могли уничтожить греховного повреждения природы человека. Через несколько столетий после потопа среди потомков Ноя снова распространилось безбожие и нечестие. "Люди, — говорит святитель, — вместо добра зло избрали и тьмою неведения помрачены, пороки вместо добродетелей почитали" (1:84). Помрачение человеческого рода дошло до такой степени, что люди окончательно забыли Бога, стали поклоняться идолам и обожествлять тварь (4:272), как это и было до потопа. Однако и теперь Господь не оставляет человека (3:342); Он избирает новый народ на земле, который смог бы сохранить обетование об Искупителе и Его Царстве, а также передать это обетование последующим поколениям и таким образом сохранить его до пришествия Спасителя.

Родоначальником этого народа Господь избирает праведного Авраама, который всегда имел в себе "открытый слух души" к Божию зову (4:66). Испытывая верность Авраама и желая его оградить от нечестия развращенного народа, Господь повелевает ему оставить все и переселиться в чужую землю (4:66), которую Бог обещает ему и его потомству. С глубокой верой Авраам, повинуясь голосу Божию, переселяется в другую страну, где Бог неоднократно повторяет ему Свои обетования. Аврааму, родоначальнику еврейского народа, бывшему в то время еще бездетным, Бог говорит: "И сотворю тя в язык велий, и благословлю тя, и возвеличу имя Твое… и благословятся о тебе вся племена земная" (Быт. 12, 2–3) (5:268). С избранием этого мужа приготовительные действия Божий к принятию Искупителя сосредоточились теперь в одном избранном племени — в потомстве Авраама, впоследствии сделавшемся уделом Божиим среди народов земли (Исх. 19, 51).