«...Иисус Наставник, помилуй нас!»
Гимн 40. Благодарение с богословием, и о тех действиях, по которым наименована Божественная Благодать Духа.
Что это за новое таинство, Владыко всех, которое Ты показал на мне, потерянном и заблудшем?
Что это за великое чудо, внутри меня замечаемое и непостижимое, но сокровенное ?
Ибо во мне видится как бы Звезда, восходящая вдали, и становится будто великим Солнцем, не имеющим ни меры, ни веса, ни предела величине своей.
И становясь малым Сиянием, снова видится, как Свет, в середине сердца моего и во внутренностях моих.
Часто обращающийся и сжигающий все, что в глубине моих внутренностей, и делающий их светом, и таким образом с любовью учащий и вещающий
мне, совершенно недоумевающему и ищущему научения.
Я—та Звезда прекрасная, которая некогда, как ты слышал,
Взошла от Иакова—это Я, не сомневайся.
Я являюсь тебе и Солнцем, восходящим вдали, которое для всех праведных есть Свет неприступный в будущем веке и Жизни Вечной.
Я являюсь и Сиянием и, как Свет, созерцаюсь тобою, неопалимо сжигая страсти сердца твоего, и росою сладости и Божественной благодати Моей
омывая нечистоту твою и совершенно угашая телесные угли греховных сластей, и соделывая все то по человеколюбию Своему, что и древле творил Я во всех святых.
Помилуй сетующего, сжалься над сокрушенным и не прогневайся на меня, что я снова хочу сказать:
Как Ты, совершенно невместимый, Звездою от Иакова и являешься и даже доныне бываешь для всех?
Как, подобно восходящему солнцу, показываешься Ты, нигде не находящийся и сущий везде и превыше всякой твари, и невидимый для всех?
Как Ты бываешь и Сиянием, и мне видишься Светом, и сжигаешь вещество, будучи по существу невещественным?
Как, орошая, Ты омываешь телесную нечистоту мою, весь будучи огнем неприступным и нестерпимым для Ангелов?
Как обнимаешься тленною сущностью тела моего и без смешения смешиваешься с душою человеческою?
Как, бывая через нее во всем теле неслиянно, Ты, неосязаемый, всего меня обоготворяешь?
Скажи и не отошли меня печальным и скорбным.
О дерзость! о бессмыслие! о неразумные речи!
Как не трепещешь ты так дерзко вопрошать об этом?
Как не сознаешь, что спрашиваешь о том, что тебе известно?
Но дерзаешь говорить о Боге, как бы искушая, и как бы неведущий, притворяясь, вопрошаешь Меня о том, что знаешь, желая со всей ясностью описать всем свое знание.
Но, однако, будучи человеколюбив, Я снисхожу к тебе и снова стану учить тебя, так говоря тебе:
Я по естеству невыразим, будучи невместим, неоскудевающ, неприступен, невидим для всех, неприкосновен, неосязаем и по существу неизменен;
Один в единой вселенной и Один со всеми познающими Меня во тьме сей жизни, но вне всего мира, вне всего видимого, вне чувственного света, и солнца, и тьмы, и места мучения и страшной кары, в которое попали гордые рабы, злобно поднявшие голову против Меня, своего Владыки.
Я неподвижен, ибо где Меня нет, чтобы через перемещение я достиг Своего места?