«...Иисус Наставник, помилуй нас!»

Итак, узнав, что таковы все, ты не устрашился или не постыдился [признать], что и палец мой—Христос и дето­родный член?—Но Бог не устыдился сделаться подобным тебе, а ты стыдишься стать подобным Ему?—Не Ему подоб­ным стыжусь я сделаться, но чтобы Он (стал) подобным постыдному члену; я заподозрил, что ты изрек хулу.— Худо, следовательно, ты понял [меня], ибо не это—постыд­ное. Члены Христовы суть и скрытые (члены), ибо они бывают покрываемы; и потому они важнее прочих (I Кор. 12, 22-т24), как незримые для всех, сокрытые члены Сокровенного, от Которого в Божественном сочетании дается и семя Божественное, ужасно вообразившееся в Божественный образ, (дается) от Самого Божества, ибо (от) всего (Божества) весь Бог Тот, Кто соединяется с нами, о страшное таинство! и поистине бывает брак, неизреченный и Божественный. Он сочетавается, снова скажу я об этом, с каждым в отдельности, и каждый по причине удовольствия соединяется со Владыкою. Итак, если ты облекся во всего Христа всею своею плотью, то ты без стыда будешь помышлять о всем том, о чем говорю я. Если же вовсе нет, или ты душою своею (только) облекся в малый покров пречистого хитона, Христа, говорю; то все прочие члены, будучи в ветхом одеянии, в одном, конечно, месте, и стыдятся. Имея же совершенно нечистое тело, или лучше—облекшись в нечистое, как ты не будешь краснеть? Когда я говорю это ужасное о святых членах, и вижу великую славу, и просвещаюсь умом, когда (даже) и плоть (моя) несмысленная радуется; ты видишь свою плоть оскверненною, припоминаешь свои непристойные деяния, и ум твой, как червь, всегда пресмыкается в них. Потому, ты и приписываешь Христу и мне стыд и говоришь: не стыдно ли тебе [говорить] о постыдном, лучше же—низво­дить Христа в постыдные члены? Я же снова говорю тебе: усмотри Христа и в (женских) ложеснах и помысли о том, что в ложеснах, и о Том, Кто вышел из ложесн, (которые) прошел и Бог мой, изойдя оттуда. И что бы ты мог найти еще большее сверх того, о чем я сказал, что воспринял и Он к нашей славе, дабы, подражая Ему, никто не стыдился, ни говоря о том, что Он претерпел, ни сам (то) претерпевая? Он был весь человек и поистине весь Бог; Он един, неразделен, всеконечно совершенный человек, и Он же самый и Бог есть, весь во всех членах. Так было и ныне (бывает) в последние времена. Св. Симеон Благоговейный, Студит, (вот) он не стыдился членов всякого человека, (не стыдился) ни ви­деть некоторых обнаженными, ни (сам) быть видимым обнаженным. Ибо он имел всего Христа и сам весь был Христом, и все свои члены и члены всякого другого, по одному и все (вместе), он всегда созерцал, как Христа, и оставался недвижимым, невредимым и бесстрастным, как сам будучи всецело Христом, (так) и усматривая Христа во всех крестившихся и облекшихся во всего Христа.

Если же ты, будучи нагим, (когда) плоть (твоя) прикос­нется к плоти, делаешься женонеистовым, как осел или как конь; то зачем дерзаешь клеветать на святого и изрекаешь хулу на Христа, соединившегося с нами и давшего бесстрастие святым рабам своим? И в самом деле, Он бывает женихом, (как) слышишь ты повсе­дневно, а невестами—души всех тех, с которыми соеди­няется Творец и они с Ним взаимно, и (тогда) проис­ходит брак. Сочетаваясь с ними духовно, богоприлично, Он отнюдь не растлевает (их), да не будет, но если и растленными воспринял и соединился с ними, то немед­ленно делает (их) нетленными. И они, видя прежде оскверненное растлением все святым, нетленным и совершенно исцеленным, прославляют Благоутробного, возлюбляют Прекрасного и всецелою любовью все прилепляются к Нему; лучше же, восприняв святое семя, как мы сказали, они внутри себя имеют всего вообразившегося Бога. Что же не истина ли это, отцы? не право ли изрекли мы о Божественных вещах? не подлинное ли [учение] Писаний я бесспорно поведал?

Итак, если Ты облекся в срамоту плоти Твоей, ни ума не обнажившись, ни души не совлекшись, (если) Ты, покрытый тьмою, не мог видеть света; то что я сотворю Тебе? как выкажу Тебе благоговение? как, увы мне, введу (Тебя) в дом Давидов? Ибо он неприступен для нерадивых, как я, весь невидим для слепых, подобных мне, совершенно далек от неверных и ленивых, далек от всех злых, от всех миролюбцев, от тщеславных же он так несравненно удален, как (если бы был) пре­выше высоты небесной или глубже глубины бездны. Да и кто вообще или каким образом взыдет на небо? или снидет под землю, (чтобы) исследовать бездны? и как, взыскав, возмогу я найти жемчужину, малейшую, как гор­чичное зерно? Но, о чада, соберитесь, о матери приидите, о отцы, предварите, прежде чем не придет конец?.и со мною все восплачьте и возрыдайте о том, что, восприняв малыми Бога в крещении, лучше же—

Аминь.

Гимн 59: Послание к монаху, вопрошавшему (св. Отца): как ты отделяешь Сына от Отца, мыслью или делом? В нем найдешь богатство богословия, опровергающего его (вопрошателя) хуление.

Ты воссиял и явил свет славы (Твоей), неприступный свет существа Твоего, Спасе, и просветил омраченную душу, лучше же ту, которая есть тьма от греха,

как потерявшую природную красоту, и как бы из ада возвел лежащую, и дал увидеть свет Божественного дня, и озаряться лучами Солнца, и самой сделаться светом, о великое чудо!

[Чему] не верят не презревшие славы человеческой, как Ты заповедал.

Ибо они не вкусили Божественной славы, которую Ты, .Боже мой, дал и ныне даешь тем, которые от души и всецелым произволением взыскали Тебя—вечную славу, Тебя воистину Бога прославленного, увидеть Которого не дано громкой славе.

Удостоившийся же всегда видеть Тебя достиг, конечно, ангельского достоинства, хотя и связан по природе плотью.

Если же и Ты восхотел пребывать у него, не предпочтя остаться в Себе, то Ты исполнил Твое домостроительство, соделав тленного подобным Тебе Богом, Ты—Бог пребезначальный, сопребывающий естеством с Богом собезначальным, Сыном и Словом, рожденным ог Тебя, который не мыслью отделяется от Тебя,- но делом неотделим от Тебя.

Если же и отделяется Он, то не естеством, а скорее ипостасью или лицом; ибо делом— [свойственно говорить] нечестивым и безбожным, мыслью же—совершенно омраченным.

В самом деле (если) ум имеет слово, рождающееся непрестанно, конечно, то как же оно отделено?