не тем, которые содействовали действовавшим бесчестно,

не тем, которые приглашают и приглашаемы бывают,

не тем, которые потешают и потешаются;

но нищим духом и жизнью, чистым сердцем и телом, стяжавшим простое слово и еще более простую жизнь и простейший образ мыслей, бегающим славы, как огня геенского, и от души ненавидящим льстецов, ибо Дух не принимает лести и не выносит слышать о том, чего нет; взирающим на одну только славу души и на спасение всех братий и (даже) в малом сердечном движении не питающим сочувствия к чему-либо мирскому, к похвалам, например, или славе человеческой, или всякому другому удовольствию или страсти.

Ибо они мертвы, смиренны духом и сердцем, кротки и ревнители о Господе.

Они нечестивы для нечестивых и благоухание жизни для избранников Господних.

Они (даже) и блудники для блудных сердцем и равноангельные для девственных душою.

Они и среди славы смиренны и в бедности славны,

они нищету считают как бы царством и царство как бы нищетою.

Они, вкушая (пищу), находятся в воздержании и, постясь, насыщаются всяким видом (ея).

Они не снисходят к неправде и не могут презреть угнетенного и притесняемого богатыми.

Они не стыдятся лица человеческого, ибо видят лицо Господне.

Они не смягчаются сердцем чрез дары и не презирают закона справедливости, ибо имёют неотъемлемое богатство и все, что в миpе, считают как бы навозом.

Имея учителем Духа, они не нуждаются в научении от людей, но, озаряемые светом Его, созерцают Сына, видят Отца и поклоняются Троице лицами, Единому Богу, соединенному естеством несказанно.

От Отца же опять они тайно научаются, что Сын рождается нераздельно, как Он один знает.

Я же не могу изречь (этого), ибо если бы мог, то слово, конечно, могло бы выразить то, что превыше слова и ума, и все то, что вверху, стало бы внизу.

Ибо если бы тварь изучила Творца и всего уразумела, каков Он, и могла высказать словом и написать; то дело стало бы лучше делателя.

Оставь, человек, содрогнись, смертный по природе, и помысли, что ты произведен из небытия и, вышедши из матерней утробы, увидел мир, произведенный прежде тебя.

И если ты можешь познать высоту неба, или показать, какова сущность Солнца, луны и звезд, где они утверждены и как совершают течение, будучи бездушными и бесчувственно двигаясь; или если бы ты узнал границу и меру, широту и величину самой земли, из которой сам ты взят, и на чем она ходит, и что это опять такое, или где оно совершает свой ход; если бы ты познал (все) это и для каждого в от­дельности нашел предел;

и если бы ты исчислил песок морской,

и мог распознать природу себя самого,