И.: Да, прадед, да. Она только что Бога обвинила в том, что Его не понимают. Это, оказывается, Господь Бог виноват, что Пузаков прелюбодействует? Это Господь Бог виноват, что Анастасия читать не умеет? Как ребенок, честное слово. Ударился о шкаф, значит шкаф плохой. Чего не на месте стоит. Ну-ка подвинься! Это называется – бунт против Бога. А попытка взбунтоваться против Бога и стать в результате этого свободным приводит к зависимости от противоположных сил.
В итоге дед пытается Анастасию выпороть.
И правильно пытается. Только не в шутку, надо бы, а всерьез. Дабы не было соблазна себя противником Бога чувствовать.
В сцене встречи Анастасии и Владимира с дедом и прадедом мы увидим кощунственную пародию на Рождество Христово. Эта сцена одна из центральных в книге.
Анастасия – мать.
Владимир – отец.
Новорожденный ребенок – мессия.
Деды – волхвы.
На ее вопрос о том, как они узнали, что внучка беременна, звучит кощунственный ответ: «Так ведь звезда!...»145
Это называется богохульство или я ошибаюсь?
Так почему же Владимир удивляется резкой реакции на его книгу: «Я показывал книжку разным священнослужителям, одни смотрели ее и говорили, что таких книг они не читают. Другие спрашивали, о чем она, и после краткого рассказа заявляли, что Анастасия – язычница»146.
И чего удивляться? Честно говоря, моя первая реакция на книжку была еще более резкой: «Бред!»100.
Эта пародия на Благовестие о рождестве Христове постепенно перетекает в диалог Анастасии и Владимира о Боге.
Для Владимира основным доказательством существования Бога являются: «ученые(!), контактеры(!!), Библия»147. Все ли собрал? А чего не вспомнил атлантов? Или истуканов с острова Пасха? Можно еще цивилизацию с созвездия Плеяд.
Впрочем, что можно еще требовать от человека, который в уста Анастасии вкладывает следующие определения: «разум, интеллект, существа, силы света, вакуум, абсолют, ритм, дух, Бог»148.
Конечно, как ни называй, все сойдет. Хоть вакуумом, хоть горшком, хоть сатаной.
И тогда, контактеры – тоже сойдут за доказательство существования «вакуума». В голове.
И если эти понятия равнозначны для Пузакова и Анастасии, попробуем вставить в изречение Анастасии вместо слова Бог – слово вакуум.
Веселитесь, анастасийцы! Места замены подчеркнуты.
«Стремится ли вакуум говорить с человеком, как ты думаешь?»149
Вакууму нечем с нами говорить. Ему и думать-то нечем. Он – пустота. Абсолютная или стремящаяся к абсолютной. Космонавты об этом хорошо знают. Надеюсь, даже Я.И. Колтунов, некий президент объединения «Космос» при Комитете космонавтики России, посвятивший ей смешные стишата без какого-либо смысла, но с огромным эмоциональным подъемом.