В этом смысле следует принимать милостивые слова, изреченные Духом Святым устами Апостола Петра, во услышание Иерусалима, среди храма, по случаю исцеления именем Иисуса Христа человека, хромого от рождения.

«Знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению. Бог же, как предвозвестил устами всех Своих пророков пострадать Христу, так. и исполнил. Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши» (Деян. III, 17-19).

«Многие из слушавших слово Апостола Петра уверовали, и было число таковых людей около пяти тысяч».

Это были, как и во время первой проповеди Апостола Петра, в День Сошествия Святого Духа, преимущественно иудеи рассеяния, более, чем жители Иерусалима, расположенные к принятию Иисуса Христа как Мессии, потому что не были отуманены политическими мечтами о господстве Иерусалима над целым миром, о чем как во сне бредили иудейские фанатики.

Что же начальники иудейские, слепые вожди Иерусалима, как отнеслись они к этому всепрощающему призыву?

Святой Лука повествует, что, «когда Апостолы Петр и Иоанн говорили к народу это слово, к ним приступили священники иудейские и начальники стражи при храме и саддукеи, досадуя на то, что они учат народ и проповедуют в Иисусе Воскресение из мертвых. И наложили на них руки, и отдали их под стражу до утра, ибо уже был вечер» (Деян. IV, 1-22).

Дело ограничилось угрозами и приказаниями не учить о Имени Иисуса. Это надобно отнести к тому, что соперничество религиозных и политических направлений помешало на этот раз прийти к соглашению и употребить против апостолов расправу.

Когда опять начальники иудейские удостоверились, что новое учение распространяется, то решились обратиться к насильственным мерам против апостолов и замышляли всех их умертвить. Но замысел не удался благодаря вмешательству уважаемого законоучителя Гамалиила.

Он напомнил синедриону о прежде являвшихся лжемессиях и предложил оставить апостолов в покое, так как, говорил он, «Если это дело человеческое, то оно само собою уничтожится; если же Божественное, то никто не может его разрушить».

Голос благоразумия восторжествовал только отчасти, ибо апостолов все-таки подвергли публичному бичеванию и отпустили, запретив говорить о Имени Иисуса.

Против необычайной силы проповеди апостольской некоторые законоучители стали выставлять мудрость греческой философии, приверженцами которой сделались многие из иудеев, в тщетной надежде сблизить отвлеченное учение языческой философии с Моисеевым законом.

Будучи побеждаемы христианами и на этом поприще, в особенности Стефаном, одним из семи дьяконов, законники озлобились на Стефана и обвинили в хуле на закон Моисеев.

Стефан на суде сказал речь в защиту христианского учения, обличил иудеев в несохранении закона, в убиении пророков и истинного Мессии, о Котором предвозвестил Моисей.

Члены синедриона, недослушав речи Стефана, единодушно устремились на него, вывели за город и побили камнями, не испросив даже разрешения у римского правителя Иудеи.