Особенная черта неверующих в искупительные заслуги Христа, Агнца Божия, заключается, между прочим, в том, что они оправдывают и Пилата, и Каиафу, поступивших так будто бы ввиду общественной безопасности, и притом ввиду полного незнания того, что имеют дело с Самим Богом неба и земли в лице Его Помазанника.

Что до Пилата, то закон «не убивай неповинного» начертан был в его гражданской совести; что же до Каиафы, то он, кроме закона совести, имел и письменный закон «не убивай», но для оправдания своего лицемерия прикрывал свой злодейский умысел пользой общественной (Иоан. XI, 49-51) и ссылкой на другой, несуществующий закон, о котором говорил Пилату: «Мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим» (Иоан. XIX, 7). Несомненно, что Каиафа был уверен, что это действительно был Сын Божий. Здесь не было того, чтобы Христос присваивал Себе, что Ему не принадлежало. Каиафа же лицемерно притворялся, что не знает этого. Лицемерие врага Божия обнаружилось, и маска спала с лица его пред Лицем стоявшего пред ним Самого Всемогущего Бога. Что Каиафа хорошо знал, с кем имеет дело, доказательством служит тот самый вопрос, который он предложил Иисусу Христу пред синедрионом, вопрос о Его Божестве как Мессии. Если бы Каиафа не был заранее уверен, что в столь торжественную минуту, при заклинании Именем Божиим, Христос не откажется, ибо не может отказаться от Своего Божества, то, конечно, не предложил бы подобного вопроса. В случае отрицательного ответа весь план богоубийства, составленный сатаной, рушился бы, ибо всякие другие обвинительные пункты были несостоятельны. Волей-неволей пришлось предложить такой вопрос, который обличал самого Каиафу в совершенной уверенности, что имеет дело с Самим Богом. Сам же он старался разуверить себя в этом, и, вероятно, разуверил, как бы в торжественное подтверждение того, что вера без добродетели все равно, что гниющий труп. Таковой оказалась вера первосвященника из саддукеев. Таковой окажется напоследок и вера мнимых христиан, не имеющих добродетели. Бога сочтут за лжеца, а неподражаемого лжеца за Бога. Конечно, это ослепление причиняет сатана, но почему ослепляемые не обратятся за исцелением к Богу? Потому что нравятся оковы сатанинские. Грех сладок, а добродетель горька. Какое тяжкое недоразумение!

Начавшееся в Асийских церквах еще при Иоанне Богослове антихристианское движение под флагом очищенной от обряда религии, или религии высшего ведения (гностицизм, от которого произошли вредные секты: докеты, николаиты), а в действительности полное отречение от апостольской проповеди было остановлено апостольской ревностью Св. Иоанна и его ближайших учеников. Гностицизм затих до самого XVI столетия, то есть до времен реформации, когда это зло I и II веков воскресло с новой силой, поднялось из недр земли, как почва для сына погибели. И не было таких, кому под силу было бы удержать развитие зла, ибо римский Престол того времени оставил любовь к истине и погрузился в материальные заботы. Примеру Рима подражали и прочие представители Церкви на Западе.

Реформация, как религия, очищенная от всего видимого, как религия будто бы высшего понимания поклонения Богу духом и истиной, отвергла апостольское предание, таинства веры, чудеса, прославление Богом, святых Его угодников на земле, священные изображения, крестное знамение, поклоны, посты, праздники, молитвенное предстательство за усопших, ходатайство за нас пред Богом Святых угодников Божиих, Св. Ангелов и Самой Приснодевственной Матери Божией, низводя Ее с высоты приснодевства в действительную жену Иосифа (имевшую от него детей), а Св. апостолов низводя в писателей, развитие которых на принципе духовной литературы и проповедничества шло нормальным порядком постепенности от сказок и аллегорий к истине, в особенности же очищенность новой религии простерлась на упразднение преемственной от апостолов иерархии и богослужений, от которых осталось пустое имя.

В то же время реформация XVI века приняла и такую нелепость, что учение об антихристе и его царстве относится к Римской Церкви и ее первосвященникам. От реформации эта нелепость перешла к русским протестантам, так называемым беспоповцам, и они признали нашу Церковь и ее предстоятелей за антихриста.

Окончательное утверждение отступления от Св. апостольской Церкви на Западе и на Востоке совершилось в половине XVII столетия. Последующие века еще более утвердили отторжение от истинной Церкви целой трети сынов ее. По крайней мере, таково значение великого знамения на небе, виденного Св. Иоанном Богословом и описанного им в XII главе Откровения. Оно несомненно относится к трем новейшим векам, когда отступничество от Церкви приняло ужасающие размеры и не только не поддается обращению и воссоединению с православием, но в особенности с недавнего времени гордо требует, чтобы православие восприняло очищенную религию, как единственную, соответствующую Св. Писанию. Вот и явилось неправедное обольщение погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения. И за это пошлет им Господь действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все неверовавшие истине, но возлюбившие неправду (2 Фес. X–XII). На этой-то, тремя веками (а может быть, и более) упитанной отступничеством от православия почве, среди анархии общественной, откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет Духом, уст Своих и истребит явлением пришествия Своего того (беззаконника), которого пришествие по действию сатаны будет со всякой силой и знамениями и чудесами ложными (2 Фес. II, 7-9).

Как может произойти, что последователи так называемой на Западе очищенной, или новой веры, а на Востоке очищенной от новшеств последователи так называемой старой веры, подойдут к антихристу, как к своему истинному Христу, и прославят Его, как Бога? Удалившись от Св. апостольской Церкви и, в удалении от нее, привыкнув применять к делу мнимый свет новейших открытий и собственных умствований, они извратили все Божественное Писание. Где видят, что слово Писания не подходит к тому пути, который они избрали, это слово превращают из простого и удобопонятного в аллегорию. Нельзя, говорят, относиться к Писанию спроста, то есть понимать как написано, а следует изыскивать отвлеченный смысл, а в особенности тот, с которым легко мирится преданная глубокому материализму совесть. Понятно, что, оторвавшись от апостольского основания, то есть от истинного церковного предания, протестантские и раскольнические учители принимают обманщика за глашатая истины и всякого самозванца, за то лицо, маску которого он наденет. В конце концов, сын погибели, из колена Данова, наденет маску Христа; а отщепенцы поклонятся ему, как Богу, ибо Евангелие истинного Христа Бога нашего для них – непонятная аллегория, а обманные речи и мнимые чудеса сына погибели – неоспоримое проявление его божества.

Возвещаемый Св. Апостолом Павлом сын погибели примет на себя политическое мессианство, следовательно, соединит в себе осуществление политических мечтаний иудейства и тех народов, где господствует отступничество от Св. апостольской Церкви. Всякому, сколько-нибудь знакомому с политическими и религиозными настроениями современных народов, нет надобности называть по имени эти мессианские народы. Они сами заявляют о себе претензиями на повсеместное владычество и на повсеместное распространение своей отступнической догмы. И теперь видны отступники, мечтающие восстановить древние, давно забытые исторические места Вавилонии, Мидии, Сирии, Египта, Македонии и слить все это античное наследие в одну всемирную державу, пред которой все прочие должны будут пасть и преклониться, так как она, сверх всего, будет еще в тесном союзе с царством лжепророка и со всеми царями земными.

Кажется невероятным, как всемирный скипетр может вдруг оказаться в руках еврея? Надобно полагать, что это произойдет путем страшной анархии, вроде той, какая в конце прошлого столетия, во Франции, выдвинула на трон знаменитого корсиканца. И он был уже близок к всемирному скипетру и успевал всюду, где почва была пропитана отступничеством. Увлеченный успехом над отступниками, он простер дерзновенное покушение туда, где народная почва еще не совсем пропиталась этим смертоносным ядом, и нашел свою погибель в снегах православной России.

Теперь ясно, что означают известные слова Св. Апостола Павла: «Тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь» (2 Фес. II, 7). Дух раскольнического отступничества начал преуспевать с XVII столетия и в православной России. Православие, благодарение Богу, еще не взято от среды и удерживает совершение тайны беззакония, а вместе с тем и кончину мира. Притом надобно иметь в виду, что пока существует прочный гражданский порядок в человеческих обществах, до тех пор овладение всемирным скипетром всяким проходимцем немыслимо. Для этого годится лишь анархия.

В эпоху еврейской войны, закончившейся разрушением Иерусалима, анархия в стенах этого города выдвинула наверх проходимцев: Иоанна и Симона, сгубивших Иерусалим. Так сгубит целый мир сын погибели из колена Данова. Он достигнет мировой власти вместе с лжепророком, величайшим полководцем и изобретателем мнимых чудес, производимых посредством воздействия на чувства зрителей. Последует мнимое движение гор, воображаемое перемещение островов, удивительные миражи на небе, поднятие воинских сил на воздух, низведение огня с неба, воскрешение мнимоумерших, исцеление мнимобольных, словом, все то, что может способствовать прославлению антихриста как Бога.

К истинному несчастью для мира люди, отторгшиеся от Св. Церкви в среде современных народов, деятельно трудятся на поприще упразднения гражданского порядка, играют на руку евреям, мечтающим о всемирной анархии, дабы из нее вырос их кумир, которого они так давно ждут на свою же погибель. Пособники же их, по слепоте своей, идут навстречу сыну погибели, не поставляя даже того целью своих стремлений. Попадут, как слепцы в яму, евреями изрытую; как в западню, хитро евреями придуманную, попадут нежданно-негаданно, как предвозвещено об этом Самим Иисусом Христом (Лук. XXI, 35): «День тот, как сеть, найдет на всех живущих по всему лицу земному». Отступники от Св. Церкви первые запутаются в эту сеть, из которой будет один выход в озеро огненное и серное на вечные муки.

Когда прошли первые по Р.Х. века, христианство заняло подобающее ему положение в жизни народов и царств, не принадлежа ни к какому народу и царству, будучи само царством не от мира сего и народом неземным. Тем не менее Римское железное царство покушалось искоренить его, но искоренило себя, ибо в борьбе с христианством распалось на многие отрасли и уже в таком раздробленном виде существует еще по сей день в Европе. Восточная его половина подпала окончательно в 1453 году под турецкое иго, из которого по частям постепенно освобождаются племена и народы, в ожидании падения Турции. Будет ли оно? Известно одно, что Римскому железному царству предстоит полное восстановление в конце времен, ибо так предвозвещает ветхозаветное Откровение Св. пророка Даниила и новозаветное Откровение Св. Иоанна Богослова. Какую же роль будет иметь тогда турецкое или вообще магометанское царство ислама? Как известно, оно началось истреблением огнем и мечом христианства повсюду, на востоке в Азии и на севере Африки. По всей вероятности, оно и окончится повторением того же самого в последние времена. Воюя с христианством уже более тысячи лет, истребляя его огнем и мечом, оно утратило, наконец, свою мощь, ослабело оттого, что ищет опоры и покровительства у отступников Св. Церкви Христовой и принимается даже служить им в распространении их отступнической догмы в пределах своего азиатского владычества. Подкрепляемое отступниками царство магометанское, быть может, тоже оживет к концу времен, чтобы в союзе с восстановленным чрез антихриста железным царством искоренить в конце православное христианство, как можно догадываться из пророчеств Даниила и Иоанна Богослова.

Вот какими путями вековое царство мира сего постарается положить конец Царствию Божию на земле. Тройственный союз отступников от Св. Церкви, лицемерно чтущих Христа, поклонников ислама и евреев с их лжемессией-антихристом, восстановителем железного царства, более чем прежние способы окажется подходящим для достижения желанной цели: искоренение на земле служения истинному Богу, сотворившему небо и землю. В подтверждение сего слышится в Евангелии указание, дающее понять, что ко второму пришествию Христа едва ли где найдется вера на земле.