Глава 1

Между мужами, исполненными христианскою мудростию, увидели мы и авву Даниила, который, будучи равен обитавшим в Скитской пустыне во всяком роде добродетелей, особенно украшался смирением и который за свою чистоту и кротость блаженным Пафнутием, настоятелем той пустыни, скоро был возведен на степень диакона, несмотря на то, что был моложе других летами. Сей блаженный Пафнутий весьма утешался его добродетелями и, почитая равным себе по делам жизни и благодати, поспешил сравнять с собою и по сану священства. Мало того: не терпя долее видеть его в низшем служении и желая оставить по себе достойнейшего преемника, еще при жизни своей облек его честию старейшинства. Впрочем, сей последний, не изменяя прежнего своего смиренного нрава, никогда в присутствии его не позволял себе совер¬шать что-либо принадлежащее высшему чину, но всегда, когда авва Пафнутий приносил Духовную Жертву, он, как диакон, по-прежнему прислуживал. Впрочем, хотя блаженный Пафнутий был столько высок и совершен, что нередко являл в себе дар предведения, но в настоящем случае его надежда преемства и избрания не оправдалась. Ибо спустя немного времени он предпослал к Богу того, кого готовил себе в преемники.

Глава 2. Спрашивается, отчего происходит внезапная перемена в духе, после неизреченной радости наступает глубокая скорбь

Итак, мы спросили этого блаженного Даниила, почему, сидя в келье, иногда исполняешься особенным каким-то игранием сердца, с неизъяснимою радостию и обилием сокровеннейших ощу¬щений, кои, не говорю уже, выражать языком, даже воспринимать чувством бываем не в силах; тогда и молитва чиста и подвижна, и ум, исполняясь духовных плодов, чувствует, что его воздыхания, сильные и действенные, вознеслись Богу даже и во сне; иногда же без всяких по-видимому причин вдруг находит печаль, начинает теснить какая-то безотчетная грусть, тогда не только сам в себе чувствуешь сухость, но досадуешь на келью, отвращаешься от чтения, в молитве неудержимо рассеиваешься и блуждаешь, не в силах восстановить в духе прежнее настроение; даже чем усильнее устремляешь его к созерцанию Бога, тем стремительнее он (ум) сам как бы отбегает в плен непостоянных помыслов, расхищается и впадает в такое духовное изнеможение и бесплодие, что ни желанием Царства Небесного, ни страхом геенны не можешь пробудить его от сего как бы смертного сна. На это он так отвечал.

Глава 3. Ответ на предложенный вопрос

“Бесплодие ума, о котором вы говорите, зависит обыкновенно от трех причин, как предали нам отцы: или от небрежения нашего, или от насилия бесовского, или по устроению и попущению Божию. От нашего небрежения бывает, когда, при умалении внутренней теплоты, предаваясь невнимательности к себе и послаблению и, в сем состоянии беспечности, попускаем земле сердца нашего произращать терния и волчицы страстей, с размножением которых уже неизбежно становимся бесплодными, теряем способность к созерцанию и всякому духовному действию. От нападения диавола, бывает, когда он, и при добрых иногда занятиях наших, с хитрою тонкостию проникает в наш дух, и мы, не зная — как, совер¬шенно против воли, бываем отвлекаемы от благих расположений.

Глава 4. Причина Распоряжения и попущения Божия бывает двоякая

Ибо обыкновенно с некоторым небрежением хранят то, что надеются легко приобресть снова.

Глава 5. Наше старание и труд без помощи Божией не могут иметь успеха