Святой Златоуст пространно выясняет и другие черты сходства в сих обстоятельствах. «Смысл сих слов таков: Бог не отверг народа. Ибо, если бы отверг, никого бы не принял. А если некоторых принял, то не отверг. Но ежели не отверг, говоришь ты, то, значит, всех принял? Нимало. Ибо и при Илии спаслось не больше семи тысяч. И ныне (кроме явно верующих), вероятно, много есть уверовавших (тайно). Неудивительно, если вы и не знаете их; потому что не знал сего так же и пророк Илия, столь великий муж. Но Бог устроял Свои дела, хотя Пророк и не знал (так и теперь сокровенно устрояет Он Свое дело веры). Заметь же благоразумие Апостола, как он, доказывая то, что предположил доказать, неприметно увеличивает вину иудеев. Для того привел на память все это свидетельство, чтобы торжественнее обнаружить их неблагодарность и показать, что они издревле таковы. А если б не имел сего намерения, но хотел доказать одно то, что не многие составляют народ (собственно Божий), то сказал бы только, что и при Илии осталось семь тысяч. Но теперь приводит все свидетельство сначала, так как всеми мерами старался доказать, что поступки иудеев со Христом и Апостолами нимало не странны (не новы), но обыкновенны у них и обратились им в навык. Дабы не сказали они: мы убили Христа, как обманщика, преследуем Апостолов, как обольстителей, — Апостол приводит свидетельство, в котором говорится: Господи, пророки Твоя избита, и олтари Твоя раскопаша. (Это означало, что как тогда они избили не лживых, а истинных Пророков, так и теперь убили не лживого, а истинного Спасителя и преследуют не обольстителей, а истинных проповедников.) Но Апостол, чтоб не слишком огорчить их словом, (не выразил сего явно, а) представляет другую причину на приведение сего свидетельства, будто бы приводит оное не с тою главною целию, чтобы укорить их, но имея в виду доказать нечто иное (именно что не многие составляют собственно народ Божий); а между тем лишает их всякого извинения и в предшествовавших делах (распятии Господа и преследовании Апостолов). Смотри же, как обличение получает особенную силу от лица обличающего. Обличает не Павел, не Петр, не Иаков, не Иоанн, но тот, кому иудеи удивлялись более, нежели всякому другому, глава Пророков, друг Божий. Что же говорит он? Господи, пророки Твоя избита, и олтари Твоя раскопаша: и аз остах един, и ищут души моея. Что может быть свирепее такого зверства? Надлежало молиться о содеянных уже грехах, а они намереваются убить еще Пророка. И это не во время голода, но при наступившем уже плодородии. Все это делает их совершенно неизвинительными. (Но как тогда было, так делают они и теперь.) Когда бесы посрамлены, могущество Божие явлено (во Христе Иисусе), они отваживаются на сие злодеяние (против Него), переходят от убийств к убийствам, умерщвляют учителей и исправителей их нравов. И что могут сказать они против сего (обличения, в защиту себя)? Ужели и те (Пророки) были обманщики? Ужели и тех не знали, откуда они? Они огорчали вас, но зато говорили полезное. (Так разумей и об Апостолах.) А алтари? Ужели и алтари огорчали? Ужели и они оскорбляли? (Очевидно, что они делали все сие по богоборству [см.: блаженный Феодорит].) Вот какие примеры упорства и злонравия всегда показывали иудеи. Посему Павел и в другом месте, пиша к фессалоникийцам, говорит: таяжде и вы пострадаете от своих сплеменник, якоже и тии от Иудей, убивших Господа и Его пророки, и нас изгнавших, и Богу не угодивших и всем человеком противящихся (ср.: 1 Сол. 2, 14–15). Подобно и здесь говорит, что иудеи раскапывали алтари и избивали Пророков (чтоб показать, что они всегда Богу противятся). Но что глаголет ему Божественный ответ? Оставих Себе седмь тысящ мужей, иже не преклониша колена пред Ваалом. Ты спросишь, идет ли сие к настоящему времени? Весьма идет. Ибо сим доказывается, что Бог и всегда обыкновенно спасает достойных, хотя обетование дано и целому народу. То же Апостол доказывал и выше, когда говорил: аще будет число сынов Израилевых, яко песок морский, останок спасется; и: аще не бы Господь Саваоф оставил нам Семене, якоже Содом убо были быхом. Так же доказывает и здесь. Посему и присовокупил: тако убо и в нынешнее время останок по избранию благодати бысть. Смотри, как каждое слово у Апостола удерживает свою силу, выражая и благодать Божию, и неукоризненность спасаемых. Ибо словом: по избранию — Апостол показал достоинство спасаемых, а словом: благодати — означил дар Божий».

Стих 6. Аще ли по благодати, то не от дел: зане благодать уже не благодать бывает. Аще ли от дел, ктому несть благодать: зане дело уже не есть дело.

Сказавши: тако и в нынешнее время останок по избранию благодати бысть, — Апостол вводит в глубь совершающихся событий. Тогда Бог из множества многого народа Сам соблюл для Себя семь тысяч: и теперь Он же благодатию избирает из всей массы народа не многих спасающихся. Кто же такие избранники? Все те, которые не надеются на себя, на дела свои и на какие-либо сторонние преимущества, но все спасение свое предают в руки Божии с готовностию приять его от Его благости, если благоволит Он удостоить ее. На таких смиренников падает луч благодати Божией и привлекает их к источнику спасения. Она естественно находит их, как вода сама собою стекает в низменные места. Это нахождение благодатию тех, кои способны приять ее, и есть избрание. На кого ниспадает благодать, так что он восприимет воздействие ее, тот внутренно выделяется из прочей массы и начинает быть инаковым. Все таковые суть останок спасаемых благодатию подобно немногим спасенным при Илии.

Вот главная причина, почему одни ныне спасаются, а другие нет! Это потому, что те ни на что свое не надеются, но смиренно предают дело спасения своего в руки Божии, — и таковых не много бывает всегда; а эти на дела свои опираются и спасения будто по праву требуют себе от Бога. Как это противно законам спасительной жизни по Богу, то они и не приемлются в ограду спасаемых, и таковых самонадеянников всегда много. Такое положение выводится из предыдущих слов: останок по избранию благодати бысть. Слова же настоящего, 6-го стиха прилагаются к ним и в виде укора, и в виде увещания, — так: если избрание ко спасению от благодати, то не от дел; ибо если б было оно от дел, то не было бы по благодати, потому что благодать уже не бывает благодать, когда привходят дела. Что же ты, иудей, опираешься на дела? Отбрось сию тщетную надежду и смиренно предай себя действию благодати. Если опираешься на дела, то не чувствуешь нужды в благодати; не чувствуя такой нужды, не ищешь ее; не ища, не обретаешь; не обретая и не получая, спасения чужд бываешь. И выходит, что то, на чем ты чаешь спасение свое основать, служит тебе в пагубу. Совместить то и другое невозможно. Если вносишь дела в основу спасения, устраняешь благодать; и основа твоя гнила бывает. А если к благодати взор свой простираешь, то отвлеки его от дел: ибо при благодати дела уже не дела, то есть ничего не значат. Такими ты их и сочти в уме твоем и сердце твоем или совсем их изгони из внимания и голым себя представляй воздействию благости Божией.

Святой Златоуст говорит: «итак, почему же боишься ты приступить, когда не требуют от тебя дел? Что споришь и упорствуешь, когда предлагают тебе благодать? Что без нужды и пользы ссылаешься на закон? Законом себя не спасешь, а дар сей умалишь. Если упорно хочешь спасаться законом, то уничтожаешь благодать Божию. Но чтобы не сочли сего новым учением, Апостол говорит, что и оные семь тысяч, приводимые им в пример, спасены благодатию. Ибо словами: тако и в нынешнее время останок по избранию благодати бысть — дает разуметь, что и те спасены благодатию. То же самое видно из слов: оставих Себе. Сим показывает Бог, что большую часть дела совершил Он Сам. А ежели по благодати, говоришь ты, то почему не все спасаемся? Потому, что вы сами не хотите. Ибо благодать, при всем том, что она благодать, спасает желающих, а не тех, которые не хотят и отвращаются благодати, которые постоянно восстают на нее и противятся ей. Видишь, как Апостол везде утверждает ту истину, что не может статься, чтобы слово Божие не сбылось; и доказывает сие тем, что обетование простиралось на достойных и что достойные, хотя их и не много, могут составить народ Божий».

Как святой Златоуст говорил свои Беседы к христианам из язычников, то и прибавил: «итак, возблагодарим Бога за то, что мы стали в числе спасаемых и, когда не могли спастися от дел, спасены по дару Божию. Благодарность же нашу засвидетельствуем не словами только, но и делами и поступками, сообразными с чувствами благодарности. Ибо благодарность тогда бывает полною, когда исполняем то, что служит к славе Божией, когда избегаем того, от чего освободились». Эта речь и к нам идет.

Стих 7. Что убо? Егоже искаше Израиль, сего не получи, а избрание получи: прочии же ослепишася.

What is it? What came out of such an order of life in Israel? That Israel, if we look at it as a whole, in all the mass of nations, did not get what it sought; but in the midst of this same mass, God foresaw before, and now He saw a certain remnant of worthy persons and chose them from the mass by His grace, so that this chosen remnant received what He sought, and the rest were blinded. What was Israel looking for? To be God's and heir of the promises made to the fathers. But this is a good search, in accordance with God's intentions; Why did he not receive this? Because he did not give due to the grace of God. He did the works of the law, and by these only his labors and efforts he hoped to obtain what he sought, forgetting that obtaining this is a work of grace, acceptable by faith, and not by right. From this it came about that when grace appeared and the word of faith was offered to him as a condition for receiving what he sought, he persisted, insisting on the conviction which he had stuffed into his mind and heart. As this was contrary to the orders of God, God for this obstinacy deprived him of that which he hoped for, and which should have become his possession, if he had not persisted and resisted the faith. On the contrary, those who are not the few who are the remnant of God, although they also faithfully kept the law, placed the hope of obtaining what they sought in the grace of God alone. Why, when grace appeared and the word of faith was proclaimed, they received it with all their hearts and cleaved to Him that was being preached. For that, they received more than they had hoped for or could have hoped. They were blinded by their wrong prejudice; but these, not allowing prejudice, always had their eyes open to God and conveniently saw the grace sent down from Him, which chose them. Blessed Theodoret writes: "The Apostle calls those who believe from among the Jews election. And he says this: Israel, having been attached to the law, has not reached the goal, because now it keeps the law against law, and does not reap any righteousness from it; but those who believed from among Israel received it. And the rest were blinded, that is, unbelief hardened their hearts." Why does St. Chrysostom rightly see in the present passage "not only a question, but also a rebuke? The Apostle says that the Jew contradicts himself, seeks justification and does not want to accept it. He makes the Jews unpardonable, proving their wrongness by what some have received: election, he says, receive. The Jews will be condemned by the elect. Thus also Christ the Lord said: "If I cast out demons for Beelzebub, for whom shall they cast out your sons?" For this reason ye shall be judges" (Luke 11:19). In order that no one should dare to refer to the nature of the deed itself, and that everyone should blame the will of the Jews, the Apostle mentions those who have received. For this reason he uses expressive utterances, depicting both grace from above and their own diligence. For by the word, "Receive," it is not free will that destroys, but expresses the greatness of good things, and that the greater, though not all, was the work of grace. And it is our custom to say about a person who makes a large profit: he received, he found. Because the greater part is acquired not by human labor, but by the gift of God. The rest were blinded. Notice when the Apostle dared to call the rejection of others by his own name. Though he had spoken of him before, yet he represented the prophets as accusers, and now he himself is the accuser. However, even here he is not satisfied with his own opinion, but is again testified to by the prophet Isaiah; For having said, 'Being blinded,' He added:

Verse 8. As it is written: God will give them the spirit of tenderness, eyes cannot see, ears cannot hear, even to this day (cf. Isaiah 29:10; Deut. 29:4).

These words are taken by St. Paul from two prophetic passages, and the prophecy itself is expressed in his own words. The first words, that God gave them the spirit of tenderness, or stupefaction, are taken from the 29th chapter of the Prophet Isaiah, and the last, about the eyes of the blind and the ears of the deaf, are taken from the Prophet Moses (Deuteronomy 29:4). In that chapter, the Prophet Isaiah predicts an extreme calamity for the Jews from their enemies, and that when these enemies consider their goal already achieved, help from above will come and ruin their hopes. Then, addressing the Jewish authorities, he says that they will be like drunken men in amazement, because the Lord will make them drunk with the spirit of stupefaction and will sweep away their eyes, and their prophets, and their princes; and they will understand nothing of what is done before them; it will be for them like a sealed book.

The Apostolic Spirit pointed this out to the Apostle in the words of the Prophet, and he faithfully testified with them what he needed to testify, namely, that he was blinded.

The holy Prophet Moses, in the 29th chapter of Deuteronomy, having mentioned how the Lord God delivered the Israelites from slavery in Egypt and how many wondrous signs and wonders He showed in this case, then adds: "And the Lord God will not give you to understand the heart, and to see the eyes, and to hear even to this day" (cf. Deuteronomy 29:4). and they did not see; they have heard of these things with open ears, and have not heard, and have not had a heart to understand what all these things mean. The deliverance of the Israelites from slavery in Egypt by St. Moses is the most obvious prototype of our deliverance from slavery to sin and the devil by our Lord Jesus Christ. Why what the Prophets say about the first was undoubtedly a prophetic insight about the second. The Apostolic Spirit understood this and cited the words depicting the mental state of those of that time, as a picture of the present. As then the hearts did not have understanding, so now they are blinded.

From these two passages the Apostolic spirit took the prophetic thought and offered it in his own word: God will give them the spirit of tenderness, their eyes will not see and their ears will not hear. Both the Prophets and the Apostles say that God Himself by His own power brought about such an evil state. This is how it is customary to say to the Prophets, who relate everything to God, both good and bad. But some things are given directly from God, and others are only allowed. God wishes good to all people and seeks to give it to everyone. But when it encounters resistance from people, then, after trying to overcome this resistance, it leaves them in the hands of their will, which, as one who resists God, never leads to good, but is always accompanied by evil consequences. These evil consequences are evidently in the form of God's punishment for resisting His will. That is why they are attributed to Him, although the reason why God allows this is in the people themselves, in their disobedience. So it was with the Gospel. How many proofs did the Lord Himself show the Jews that clearly pointed to Who He was? How many also did the Apostles, both in word and deed, convince that He is precisely the Promised One and that His teaching should be followed? The Jews had no heart to understand what was happening before their eyes, and they did not want to hear about the meaning of it. But who is to blame? The Lord also left them in His blindness to them. Blessed Theodoret writes: "The word "give," as well as "betrayed," means "allowed." For it was not God who did it, that they did not believe; otherwise, is it possible that He Himself should have put unbelief in them and punished them Himself? The Prophet also taught this more clearly: "For the heart of these people is clothed, and their ears are hard to hear, and their eyes are swept away" (cf. Isaiah 6:10). Wherefore it was not another who blinded them, but their own eyes, and would not see the light." St. Chrysostom says: "From what did this blindness arise? The Apostle had previously explained the reasons for this, laid all the blame on the heads of the Jews themselves, proving that they had been blinded for their untimely obstinacy, and now he repeats the same thing. For when he says, "Eyes do not see, and ears do not hear," he blames nothing else but their stubborn will. Having eyes to see miracles, having ears to hear this miraculous teaching, they did not make good use of either one or the other. Why do you understand the word "give" here not as an action, but as an allowance?"

Give them, he says, the spirit of tenderness, κατανύξεως. — Κατάνυξις — tenderness, contrition of heart — is a good disposition; How is this word used to denote an unkind state? But this word, from νύσσω — to strike, can depict a state of such a defeat or striking impression in which the struck person is lost, cannot collect his thoughts, looks and does not see, hears and does not feel what is heard. Such were the Jews before the Lord and the Apostles, as if they were stunned, stupefied, stunned, like those of whom we say: tetanus attacked. The Slavonic replacement of this word with the word "insensibility" in the footnote expresses the power of speech well. Our interpreters do not change the meaning of the word, but take into account in their interpretation not the contrition and tenderness itself, but its power, that when it takes possession of the heart, it no longer bows to the worst. It is this steadfastness of tenderness that they take into account here by the spirit of tenderness: κατανύξεως — they mean the spirit of the unbending perseverance of the Jews. Blessed Theodoret writes: "The Prophet (and the Apostle) called the spirit of tenderness the indispensable disposition of the heart; for just as he who has commendable tenderness does not accept a change for the worse, so he who completely gives himself over to vice does not allow a change for the better." St. Chrysostom says the same thing more fully and clearly: "The Apostle here calls tenderness such a habit of the soul for the worse, which is incorrigible and irreplaceable. For in another place it is also said: "Let my glory sing to Thee, and I shall not be touched" (cf. Psalm 29:13), that is, I will not change. Just as he who has been touched in piety does not suddenly come out of this state, so he who has been touched in evil can hardly change. For this reason, the Apostle, wishing to express that the will of the Jews is incorrigible and incomprehensible, called it the spirit of tenderness."