Можно сказать так, что диавол действует через крайности. Крайности – это две его руки, но он скрывает это, создавая вражду между теми его полюсами, которыми сам же владеет. Он делает это для того, чтобы перебрасывать из одной своей руки в другую адептов враждующих между собой крайностей, потому что в таком противостоянии возникает ложная альтернатива: всегда кажется, что на другом конце истина. Этой изощренной ложью диаволу удается оттянуть тех, кто примыкает к полярным течениям, от точки Бытия, где только и возможно стояние в Боге и познание истины Жизни.

Еще древний Израиль постоянно подвергался соблазнам этих поляризованных духов: Вавилона и Египта. Египетский и Вавилонский плен это лишь внешнее выражение этих духовных влияний на Израиль. Египетскими жрецами была разработана многоуровневая система управления людьми. Базовый принцип такой системы манипуляции состоял в том, что истина открывалась только посвященному жречеству, а всем остальным давалась ложь, иначе невозможно было, по их мнению, управлять людьми – управляющий должен знать больше управляемого. Однако для того, чтобы ложь не стала очевидной – ее разделили на две лжи: кто распознавал одну ложь, тот принимал за истину ложь другую, думая, что наконец-то обретает истину. Таким образом, ища истину, всегда народ попадал в капкан, хитроумно расставленный жрецами. Язычники были обречены на соблазны лжи. Но Израиль справлялся с этими соблазнами до тех пор, пока имел выразителей Промыслительного начала – пророков. В личностном (ответственном) усилии и в дерзновенном служении Богу пророкам открывались эти соблазны, – они обнаруживали их и разоблачали перед народом. Когда же эта персоналистическая традиция стала оскудевать, тогда Израиль впал в эти соблазны. И вот когда явился Сын Божий, в полноте выражавший именно это личностное, Провиденциальное начало, Израиль не узнал Его и предал на распятие.

Воплощение Иисуса Христа было началом новой эпохи – эпохи персоналистической [314]. На примере фарисеев и саддукеев, которые представляли собой две оппозиционные тенденции в иудаизме (были еще ессеи, почитавшие пророков), – законническую и либеральную, можно увидеть поляризацию духовных сил во встрече с Провиденциальным началом, но необходимо также вспомнить, что эти оппозиционные группы соединились в своей борьбе против Христа, хотя их вражда между собой перед Рождеством Христовым дошла до кровавой бойни, в которой было уничтожено 50 тысяч фарисеев. В беседе Христа с фарисеями и саддукеями (см.: Мф. 22, 24–39) можно заметить и характерные признаки поляризованных духов: с одной стороны реализм и материализм саддукеев, не веривших в воскресение мертвых (им Христос говорит: «о воскресении мертвых не читали ли вы реченного вам Богом: Я Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова? Бог не есть Бог мертвых, но живых») – отсюда и рождается идея построения земного рая; с другой – буквоедство фарисеев, которые задают Христу вопрос: «какая наибольшая заповедь в законе?» Но и внутри этих поляризованных объединений также можно заметить свою поляризацию. Так в среде фарисеев рождается противостояние тенденций двух законоучителей: Гилеля и Шаммая, один из них представлял более либеральную тенденцию толкования закона, а другой, наоборот, – более жесткую. Саддукеи к закону были равнодушны, хотя и соблюдали его и никаких изменений и дополнений к нему не допускали – их интересовала больше политика. И здесь тоже можно наблюдать поляризацию в политических предпочтениях, ибо были саддукеи, тяготевшие к монархии, а были и те, кто готов был и ввести коллегиальное управление. Это поляризации, так сказать, внутри самого иудаизма, но Христос, вызывает к объединению против него и другие поляризованные и враждующие между собой силы, более ярко выражающими две эти духовные тенденции. Пилатом, воплощающим в себе языческий дух циклического времени, Иисус Христос предается на распятие пассивно – умыванием рук, а синедрионом и ослепленным народом, воплощающими собой дух хилиазма, предается активно, криками: «распни Его» (Мк. 15, 13). Оторвавшись от Промыслительного, личностного начала, эти два духа в своей вражде против Христа объединяются, поэтому их смело можно назвать антихристианскими духами, духами антихриста.

Обычные попытки объяснить историю дуалистически, то есть как борьбу двух противоположных начал, кажутся неосновательными, потому что одно из этих начал поневоле будет окрашиваться в светлые тона, а это не соответствует действительности. Даже фундаментальная концепция истории А.С. Хомякова, в которой есть целый ряд замечательных мыслей и наблюдений, не разъясняет суть происходящих событий. Ведь «кушитство» и «иранство» (терминология Хомякова) – есть ни что иное, как описанные здесь духи Египта и Вавилона. Правда, у Хомякова «иранство» это более сложное понятие, сюда он включает и Провиденциальное начало, но это непозволительное смешение в конец запутывает все дело. История – это не только борьба антихристианских духов между собой, а их вражда со Христом и носителями Провиденциального начала, но это и победа Христа и поражение этих разделившихся в себе сил диавола.

Закономерности, рассматриваемые нами, можно увидеть в различных проявлениях жизни – это самые общие закономерности, охватывающие весь универсум бытия. В частности, действие их можно увидеть и в истории, ибо в ней бытие проходит стадии становления. Диалектический закон единства и борьбы противоположностей, который мы все изучали в свое время, является лишь неполным описанием универсального закона – он описывает только душевно-материальную его часть, причем в искаженном диавольском (то есть раздвоенном) виде. Эти закономерности, разумеется, надо отнести к жизни падшего человека и распадающегося вследствие этого падения мира, в котором части целостного бытия претендуют на абсолютное место в Бытии, но, тем не менее, они имеют основание в самом целостном бытии, в Божественном устроении мира. Поэтому с чувственной очевидностью мы убеждаемся в присутствии этого диалектического закона, но эта очевидность делает недоступной для нас задачей созерцание и познание закономерностей более высокого порядка – духовного. Все ошибки и заблуждения человечества покоятся на этой диавольской душевно-материальной очевидности, закрывающей доступ к невидимому миру Духа.

О святоотеческом

персонализме

Персоналистическим усилием (подвигом) святых отцов Церковь смогла справиться с этими антихристианскими соблазнами и в борьбе с ересями, выражавшими эти крайние духовные течения, смогла выработать догматическое учение, в котором эти крайности центрировались в Промыслительном начале. Основой догматического творчества святых отцов была христология, то есть краеугольным камнем всей догматики был Христос, ипостась Троицы, несущая в мир именно личностное начало. Только через Христа открыты были Церкви величайшие тайны о Троице, – Ветхий Завет говорил об этом только прикровенно. Догматика для отцов была не отвлеченным умозрением надмирных реалий, а живейшим, личностным переживанием, органическим врастанием в них. Им открывалась универсальная связь богооткровенного догматического знания со всем, что происходит вокруг. Это вызывало у них особое чувство ответственности за терминологическое воплощение догматических истин. Особенно это видно на примере Афанасия Великого, произнесшего против «омиев»: «С концами слогов распадутся концы Вселенной». Эту наполненную глубочайшим смыслом фразу мог произнести только человек, который действительно пребывал в точке Бытия и оттуда реально видел, к чему может привести различие, заключающееся в одной единственной букве, кардинально изменяющей смысл догматической истины.

Арианский соблазн – это самый сильный соблазн в истории христианства: признанием тварности Сына, с одной стороны, утверждалась самочинность человеческой воли, с другой – отрицалось воплощение Сына и, следовательно, утверждалось Его развоплощение. А это означало, что Его изгоняли из истории – исторический процесс переставал быть Богочеловеческим, а делался чисто человеческим. Но падший человек способен только разрушать и уродовать мировую плоть. И за то, что концы Вселенной все-таки не распались, мы должны быть благодарны святым отцам, их догматическому творчеству. Это было поистине творчество по созданию новых смыслов и даже новых не библейских терминов как, например, единосущный, которые живо отвечали новым духовным потребностям. Истинный (святоотеческий) персонализм не возможен вне Церкви, вне соборного начала, он выражает глубины духа, вскрывает общие для всех членов Церкви духовные корни. Церковный Собор – есть хранитель догматических истин, но без них и без собора персонализм не мыслим, потому что личностный персонализм глубинным образом связан с соборным началом, образуя с ним нераздельное единство. Поляризованные духи всегда раскалывают это единство – раскол этот выражается либо в индивидуализме, либо в лжесоборности (коллективизме).

Догматика связана со свободой и любовью – ее истинность познается свободным личностным усилием в любви к Богу и человеку. Поляризованные духи не знают свободы и любви, это духи ненависти и рабства, поэтому им недоступны догматические истины, – они принципиально антидогматичны, то есть еретичны. Точно также и преображение плоти мира связано со свободой, поэтому они не могут преобразить плоть, а могут ее только калечить: один, – небрежением, другой, – магическим освоением.

Раскол в Церкви