Вот что производило христианство: до того удаляло оно своих последователей от всякого вида вражды и мщения! 

   Ныне, как сами видите, другое!

   Скажите, что при сем делать вере и откровению, когда им не внемлют и не хотят следовать их указаниям и руководству? Что делать Самому Промыслу Божию? Связать безумный произвол человеческий? Заставить людей невольно идти путем любви и смирения? Но Царство благодати есть царство свободы; в нем нет места насилию и необходимости; иначе и оно походило бы на царства человеческие. 

   "Все это, - подумает еще кто-либо, - справедливо; и однако же, к чести веры христианской, яко Божественной, желалось бы, чтобы она, в ознаменование своего Божественного достоинства, и в земном отношении оказала, хотя против воли людей, то благо роду человеческому, чтобы умирила людей между собою, и поселила между ними более любви и взаимного уважения". 

   Что же? Разве уже вовсе не оправдалось это желание? Разве не произошло никакой перемены во взаимных отношениях царств и народов, в их распрях и бранях между собою с тех пор, как христианство сделалось, хотя большей частью по одному имени, господствующей религией? 

   Сравните древние войны народов языческих с бранями народов христианских, и вы тотчас увидите великую разность между теми и другими и воздадите честь вере христианской, между прочим, и за то, что она самые войны умела и возмогла сделать человеколюбивее и, так сказать, мирнее. Укажем на один в этом отношении пример: кто из христианских полководцев и завоевателей позволил бы себе,, подобно Тамерлану, воздвигнуть в память о себе пирамиду из ста тысяч голов, для сего именно нарочно убитых, - уже побежденных и обезоруженных неприятелей?.. 

   Но, зачем всегда углубляться в древность? Довольно обратить внимание на брань настоящую.

   Соображая все сие, дадим, братие, славу Богу! Христианство, хотя ведет людей на небо, но и для земли сделало более, нежели сколько могли сделать вся мудрость и все искусство человеческое. О вере христианской можно сказать словами святого Иоанна, что это свет, который светит и во тьме (Ин. 1; 4).

   А что было бы, если бы люди дали сиять над собою свету Евангельскому во всей его Божественной силе? Тогда небо с его миром и радостью сошло бы на землю, и скиния Божия вселилась бы между челоееки (Откр. 21; 3). 

   Будем же усердно молить почивающего в яслях Спасителя мира, да проникнет Своею благодатью хладные и косные сердца человеческие, да обратит их к свету Евангелия и расположит к тому, чтобы, оставив стропотные пути лжеименного разума, начали искать не только вечного, но и временного благоденствия своего в Его святых уставах. Аминь. 

Слово на Рождество Христово

   Велия есть благочестия тайна: Богявися во плоти (1 Тим. 3; 16)