— Приди в себя человек, и все, что тебе нужно, мы тебе дадим, и деньги и одежду.

Мученик им отвечал:

— Все это тленное и суетное оставьте себе, я ничего другого не хочу от вас, кроме того, чтобы вы скорее отослали меня ко Христу моему.

Его посадили в тюрьму, и ноги его забили в колодки. У блаженного был благозвучный и приятный голос, и он имел обыкновение петь ирмосы и другие церковные песнопения. Вот и в тюрьме, преисполненный умиления и духовной радости, потому что Господь сподобил его пострадать за имя Его Божественное, он начал петь песнопения Владычице Богородице и часто произносил: "Слава Тебе, Боже".

Сумпаша (управляющий охраной), который сидел рядом с тюрьмой вместе с жандармами, человек злой и гордый, не мог вынести слушания сладкозвучных песнопений мученика, который как будто был не в тюрьме, а на радостном пиру. И вот он с яростью открыл камеру и сказал ему:

— Эй ты, нечистый, поешь ли еще?

Затем он открыл колодки и растянул его ноги, насколько мог, и с большим усилием вдел их в колодки в таком положении. В этом, как каждый может понять, состоит великое мучение, поскольку истязуемый человек испытывает сильную боль в крестце. Затем, со всей своей бешеной силой, он начал пинать мученика ногами по голове, по спине, по груди и шее. Некоторые христиане из-за любви к мученикам, нашли способ пробраться в тюрьму, они-то, сами все это увидев и услышав, пересказали нам; они же насчитали свыше тридцати пинков, после которых святой начал плевать кровью. Пиная его, мучитель говорил:

— Я тебе отсеку голову.

Блаженный же со умилением произнес:

— Благодарю Тебя, Господи мой Иисусе Христе, что Ты сподобил меня пострадать ради Твоего Святого имени.

Когда ушел тот окаянный, мученик сказал присутствовавшим:

— Послушайте, братья, что угрожает этот нечестивец? Он не отсек мне голову, ему же отсекут ноги.

Что подразумевал мученик под отсечением ног, осталось непонятным. Затем он опять запел: "Слава Тебе, Боже, слава Тебе, Сотворившему вся". После этого вошел в тюрьму один человек, посланный от судьи, и спросил мученика:

— Ты ли тот, кто отрекся нашей веры?

— Да, я, — ответил ему мученик, — и я анафематствую и тебя и основателя вашего обольщения.

Тот же опять сказал:

— Ты, безумец, неужели плоха наша вера?

И мученик ответил:

— Пропади ты, и вера твоя и основатель веры твоей пропадом!

Бранясь, тот человек ушел ни с чем. Мученик же опять начал благодарить и славить Бога с большим умилением, молясь и непрестанно прося благость Его удостоить его окончить желанный подвиг поскорее.

В понедельник вечером сумпаша угрожал мученику новыми тяжкими мучениями, услышав о которых, христиане, пробуждаемые состраданием, просили со слезами Всеблагого Бога укрепить святого свыше. Причина же, по которой сумпаша решился прибегнуть к подобным угрозам, была вызвана не столько ревностью к его вере, сколько той критикой, какой подверг его мученик, говоря