Люди, заблуждающиеся в своих мнениях, или преступные в своих замыслах, рассеивают опасное учение, которое тем удобнее проникает в ум народа, что льстит страстям его.

Эти люди хотят уверить нас, что мы поставлены на земле для того только, чтоб наслаждаться, что упование жизни вечной есть химера; что счастье состоит в богатстве и забавах. Другие, более дерзновенные, прибавляют, что все способы хороши, чтобы добыть эти наслаждения; и что хотя бы пришлось ниспровергнуть общественный порядок и религию, надобно, чтоб каждый добился этого земного блаженства. Нынешнее состояние общества, говорят они, никуда не годится: надобно разрушить, чтобы все пересоздать; надобно, чтоб все изменилось, - тогда все будут счастливы!

Это учение социалистов и коммунистов; оно также называется пантеизмом между учеными. Все эти названия на имеют, к счастью, выражений на нашем добром, честном русском языке.

Нужно ли доказывать, сколько это счастье, основанное на чувственных наслаждениях, унизительно?.. Все, что отличает нас от скотов: добродетель, преданность, самоотвержение, нравственный порядок, - все уничтожается этим учением. Человек не отличается уже более ничем от своей собаки, кроме вида; счастье одинаково для него как и для нее: оно состоит в удовлетворении всем своим наклонностям, в наслаждении во что бы то ни стало.

Но что необходимо доказать, это - совершенную невозможность практического применения социализма к общественному быту, и нелепость им проповедываемого всеобщего счастья; надобно доказать его неодолимое противоречие естественному порядку вещей, которого изменить не в силах человеческих.

Если есть неоспоримый факт, ясный как день, то это конечно уже не та печальная необходимость для всех нас; страдать и умирать! Это неизбежный удел человечества на земле. Этой участи подлежу я и ты; ей подлежали наши отцы и будут подлежать наши дети. От этой доли освободить нас не могут никакие усилия человеческие.

Существуют ли в мире, скажи мне, будут ли всегда и всегда, болезни, заботы, горести? Будут ли всегда вдовы и сироты, и матери плачущие неутешно над опустелой колыбелью младенца?

Есть ли, будут ли всегда противоположности в характерах, столкновения воль, обманутые надежды, разбитые сердца?

Может ли что изменить этот порядок вещей? Какое преобразование общества избавит нас от болезней и страданий, от потери тех, кого мы любим больше жизни?.. Избавит ли оно нас от неприятных перемен погоды, от жестокого зимнего холода и от томительного летного зноя, от неурожаев и смертности?.. Помешает ли оно человеку иметь пороки, быть гордецом, эгоистом, злобным, мстительным?

А особенно, воспрепятствует ли это преобразование нам умирать?

При неизменной необходимости этих бед, что же станется, скажи мне, с теми постоянными наслаждениями, которые нам обещают, с тем блаженством земным, которым так щедро хотят наделить нас социалисты?

Но эти мудрые учители сами знают хорошо невозможность того, что проповедуют. И что им за дело до счастья ближнего? Об этом легко заботиться только на бумаге; громкие слова ничего не стоят; а других жертв они еще не приносили, да и доказали хорошо, там, где имели хотя минутное торжество, что проливали потоки крови человеческой для того, чтоб наполнить свои пустые карманы, или чтоб вкусить сладость независимой власти беззаконным порабощением своей воле других.

И так их социализм, коммунизм, - называй как хочешь, - есть ложная мечта, тщетная утопия, противоречащая естественному порядку вещей!

Итак, они или обманывают себя, или обманывают нас, обещая нам счастье там, где его нельзя найти.