...Хотящим спастися неминуемо предлежит брань ду­ховная со врагами душ наших, которые нас борют и побеж­дают чрез наши же страсти, что вижу и в твоем устроении, описанном тобою. Зависть и ненависть, мучащие тебя, не суть вновь родившиеся, но крывшиеся в сердце твоем тайно страсти, а случаем раздраженные и обличенные (преп. Мака­рий, 24, т. 3, с. 238).

В бранях противляйся со смирением, как писано и пока­зано нам от отец, и если случится пасти, опять восставай и знай, что за гордость твою искушаешься оными. Бежи к самоукорению и смирению, а не из кельи. Дондеже не сотрется монах разными искушениями и скорбями, не может познать своей немощи и смириться (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 245).

Ты пишешь, что видишь свои страсти и немощи душев­ные, коих прежде не видала, и не можешь от оных освобо­диться и отстать от них. Кто начинает проходить духовную жизнь, то обыкновенно и брань духовная сильнее восстает на них, и ежели мы не можем вдруг сделаться победителями, то не должно о сем унывать и скорбеть, но, видя свои немощи, смиряться и приносить Господу покаяние. То опасно, ежели ты будешь видеть свои исправления или добродетели, то явный знак прелести и от Бога отпадение. Пред Ним угоднее грешник с покаянием, нежели праведник с гордостью (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 171).

Ты как в тебе вижу быстрые изменения от духовной в плотскую жизнь, то против сего несколько напишу. Ты имела стремление к духовной жизни, но оно было мнимое и тщеславное, за то и обирала горькие плоды прелести, обольщаясь мнимо святою жизнью и ложными, под видом духовных, утешениями. Когда же снялся с тебя покров прелести и познала, в каком ты находилась пагубном поло­жении, тогда и восстала на тебя брань, которою враг тебя нимало прежде не беспокоил, а ты в оном и полагала свою мнимую святость, стремилась и к мантии, и к затвору, а все тщеславно, дабы видеть мнимую свою святость, но нимало даже и следа не было смирения, без которого все наши благие дела неблагоугодны Богу. В восставшей теперь на тебя брани и гонящей в мир ты не унывай, а познавши, что это попущено тебе за возношение — и мысли твои тепе­решние совсем противоположны первым — смирись, кайся в прежнем твоем неразумном и безвременном ревновании, считай себя последнейшею всех, проси помощи от Бога и Пречистой Матери Божией, то и получишь облегчение брани и познаешь, что своею силою не можем ничтоже благо сотворить (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 135—136).

Христианин, провождающий жизнь по заповедям Божиим, должен быть испытуем различными искушениями: 1) потому что враг, завидуя нашему спасению, всякими коз­нями старается сделать нам препятствие к исполнению во­ли Божией, а 2) потому что не может быть тверда и истин­на добродетель, когда не будет испытана противным ей препятствием и останется неколеблемою. Почему в жизни нашей есть духовная брань всегдашняя. Мы имеем в себе многие страсти сокрытыми и не можем их познать, пока не откроется к действию какой-нибудь из оных случай. Когда увидим себя побеждаемыми в чем-нибудь, не могущи проти­востать палительным стрелам вражиим, тогда познаем свою немощь, смиряемся и не надеемся вперед на свою силу, но прибегаем к помощи Всесильного Бога, и самое наше сми­рение хранит нас и привлекает Его помощь. Когда же мы проходим жизнь по видимому и благочестиво, не имея ни­каких пороков, ни видимых, ни мысленных, и хотя говорим и думаем, что мы грешны, но ошибаемся, и, утешаясь мнимою нашею добродетелью, прельщаемся и ослепляемся умом, и, забываясь, дерзаем судить других, побеждающихся страстями. Сего ради попущает Господь и нам испытать лютость страстей и быть побежденным, дабы смирились и истинно считали себя грешниками, имея сердце сокрушенно и сми­ренно. Кто и исполняет добродетели, и даже чувствует некоторые утешения духовные, но ежели не имеет искуше­ний, то отверзается ему дверь к гордости, которая одна, кроме всех пороков, довольна к погибели душевной (преп. Макарий, 24, т. 6, с. 15—16).

Духовная жизнь не в том только состоит, чтобы на­слаждаться миром и утешением, но и крест духовный, то есть отъятие утешений, нести благодушно... (преп. Мака­рий, 24, т. 2, с. 199).

Получая духовные утешения, благодарите Бога и не скорбите, когда при отъятии оных покрыет мрак души ва­ши; благодать Божия хранит меру, чтобы не возносились в приобретении утешения, посылает умиление и изменение, а не то чтобы оставлены были совсем. Будьте благо­душны, принимайте то ко утешению, а это ко смирению (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 188).

Пишете, что благие желания не всегда исполняются. Знайте, что Господь исполняет не все благие желания наши, а только те, которые служат к душевной нашей пользе. Если мы, при воспитании детей, разбираем, какое преподавание какому возрасту прилично; тем более Гос­подь Сердцеведец весть, — что и в какое время бывает нам полезно. Есть духовный возраст, который считается не по летам, и не по бородам, и не по морщинам, и как иногда 15-летние обучаются наукам вместе с 8-летними детьми, так при обучении духовном еще чаще случается подобное (преп. Амвросий, 23, ч. 1, с. 176).

...Невозможно быть всегда в одном устроении, но дол­жно ожидать брани или внешней, или внутренней; только не подавать вины высокоумием и тщеславием, а смиренное стяжавать мудрование, то и стрелы вражии удобь сокру­шатся (преп. Макарий, 24, т. 4, с. 268).

Духовная... жизнь не в том только состоит, чтобы вку­шать внутренние ее сладости и утешения, но в том более, чтобы терпеть благодушно лишение их и прочие скорби. От всех сих познается наша к Богу любовь, когда несем их благодушно; познавая свою немощь и нищету, смиряемся от сих. Вспомни первое свое устроение, когда наслажда­лась духовными утешениями; что от сего приобрела? По лишении их — одну пустоту, и едва не впала в отчаяние, когда после оных восстали на тебя волны страстей. Видишь, как непрочно оное утешение, которое не приносит смире­ния, а только обольщает, и без вкушения скорбных постав­ляет в опасности имеющих оное. Напротив, крест творит нас причастниками страстей Христовых и славы, но тогда, когда Ему будет угодно даровать, и нам будет полезно (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 204)

...В духовной жизни всегда так бывает: или предваряет скорбь утешение, или сие скорбь предваряет. Сии перемены рождают надежду и смирение. Только скорби бывают раз­личные, и мирские, и духовные, но об этом тебе еще рано знать, а принимай то, что пошлет Бог, с благодарением и равнодушием, в утешительных чувствах не возносись, а в скорбных не упадай духом... (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 217-218).

...Вам опасно входить в духовность прежде времени, то есть рассуждать о высоких вещах духовного умозрения и прочее, а надобно видеть свои грехи и стараться побеждать и искоренять страсти, в этом состоит и цель нашего наме­рения, ибо по очищении от страстей само о себе откроется духовное чувство, а любовь Божия выражается в исполне­нии заповедей Божиих: «любяй Мя заповеди Моя соблю­дает» (Ср.: Ин. 14, 21) — о сем должно вам иметь собесе­дование и как бы смириться, а без оного все мрачно и темно. Бога ради, молю вас, смиряйтесь во всем и мир имейте между собою, то и благодать Божия покроет вас от всего сопротивного (преп. Макарий, 24, т. 3, с. 434).

Ты говоришь, что теперь не имеешь той горячности, которую прежде имела. Ты имела горячность, но тщеслав­ную, оттого она и остыла. Что ты тогда делала без понужде­ния и с легкостью, а теперь с понуждением и с тягостью, и в этом видишь свою немощь и невольно смиряешься, то это гораздо приятнее Богу, хотя ты и не видишь сего. Так-то наше спасение соделывается; мы и понять не можем, не подвигами и высокими добродетелями, на кои упование думаем возлагать, но сердцем сокрушенным и смиренным и сознанием своей нищеты. Когда мы так себя устроим, тогда и добродетели будут тверды, смирением укрепляемые. Ты имела ревность на подвиги, на молитвы, на пост и прочее, а о том и не думала, что тьма страстей закрывает сердце твое от Солнца Правды? Надобно иметь борьбу со страстями: самолюбием, славолюбием, ибо от них множество страстей восстают на нас (преп. Макарий, 24, т. 5, с. 724).

Духовная жизнь не в том состоит, чтобы видеть свои исправления, а в том, чтобы зрети своя согрешения; первое приводит к гордости, а последнее к смирению, от которого и добродетели бывают тверды, и не возвышаемся умом о них. Враг борет нас различно: если не может вовлечь нас в пороки, то внушает мысль о своих исправлениях и тем помрачает ум наш и отводит от Бога. Первый наш путь есть отвержение своей воли и разума и неверование самому себе... (преп. Макарий, 24, т.2, с.192).