были приняты ласково и возвратились благополучно домой. Андрей получил

княжение во Владимире, Александру дали Киев; по-видимому, в этом было

предпочтение Александру, так как Киев был старше Владимира, но киевская

земля была в те времена до такой степени опустошена и малолюдна, что

Александр мог быть только по имени великим князем. Вероятно, монголы

сообразили, что Александр, будучи умнее других, мог быть для них опасен, и

потому, не испытавши его верности, не решились дать ему тогда Владимир, с

которым соединялось действительное старейшинство над покоренными русскими

землями.

Посещение монголов должно было многому научить Александра и во многом

изменить его взгляды. Он познакомился близко с завоевателями Руси и понял,

с какой стороны с ними ужиться возможно. Свирепые ко всему, что

сопротивлялось им, монголы требовали одного - раболепного поклонения. Это

было в их нравах и понятиях, как и вообще у азиатских народов.

Чрезвычайная сплоченность сил, безусловное повиновение старшим,

совершенная безгласность отдельной личности и крайняя выносливость - вот

качества, способствовавшие монголам совершать свои завоевания, качества,

совершенно противоположные свойствам тогдашних русских, которые, будучи

готовы защищать свою свободу и умирать за нее, еще не умели сплотиться для

этой защиты. Чтобы ужиться теперь с непобедимыми завоевателями, оставалось

и самим усвоить их качества. Это было тем удобнее, что монголы, требуя

покорности и дани, считая себя вправе жить на счет побежденных, не думали

насиловать ни их веры, ни их народности. Напротив, они оказывали какую-то

философскую терпимость к вере и приемам жизни побежденных, но покорных

народов.

Поклоняясь единому Богу, с примесью грубейших суеверий, естественно

свойственных варварскому состоянию умственного развития, они не только

дозволяли свободное богослужение иноверцам, но и отзывались с известным

уважением о всех верах вообще. Проницательный ум Александра, вероятно,

понял также, что покорность завоевателю может доставить такие выгоды

князьям, каких они не имели прежде.

До тех пор князья наши волею-неволею должны были разделять власть свою

с народною властью веча или подбирать себе сторонников в рядах народа.

Собственно, они были только правителями, а не владельцами, не

вотчинниками, не государями.