Ты верно понимаешь, что хотя мы и должны друг за друга молиться, но не должны своим молитвам приписы­вать чудодейственную силу, думая, что просимое нами будет Господом непременно исполнено. Такое мнение исходит от гордости и ведет к прелести (преп. Иларион, 52).

...Сестре Е. за молитвы ваши и отец наших, кажется, по-видимому, пооблегчается в ней действие прелести, и Господь силен и всемогущ подать ей Своею благодатью помощь и чувство к отсечению своей треклятой воли, ко­торую употребляя и всякие помыслы принимая, ввергнула сама себя в ров пропасти; равно и кто начнет нудить себя, и повинуясь, по преданию святых отец, и отсекая свои хотения, даруется ему смирение, изгоняет гордыню и со оною прелесть! (преп. Лев, 136).

...Бесовское наругание, попущенное ради твоего высокоумия, а цель его всегдашняя — смутить и отвлечь чело­века от смиренного молитвенного состояния. И благоуха­ние иногда, и иногда смрад — все это прелесть вражия, по слову святого Симеона Нового Богослова. Враг возводит тебя до небес и низводит в бездну, и то и другое ради твоего высокоумия (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 9).

Потребно нам иметь более всего смирение искреннее пред Богом и перед всеми людьми и более бояться и остерегаться самомнения, и тщеславия, и самого тонкого, что мы стяжали нечто духовное. Особенно бойся верить внешнему и внутреннему свету и искусительным блистани­ям. Малейшее в нас сомнение показывает уже, что это с противной стороны. А другие признаки, погрубее, явно уже доказывают, что это не вино духовное, а уксус вражий, который вскоре после показывает свое действие в различ­ных страстях (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 14).

И слишком радостью не увлекайся. Святой Петр Дамаскин учит: «Когда придет радость, представляй печаль, а когда обыдет печаль, возбуждай радость». Так и будешь сохранена от прелести и от отчаяния (преп. Ана­толий, 7, с. 215).

Господь да сохранит нас от всякого зла, и особенно от прелести вражией, которой явный признак — беспорядочное смущение и внушение самомнения и вслед за тем студные помыслы, или пожелания мирские, или чувство гне­ва и раздражительности (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 16).

Ты... так увлеклась своеразумием и своечинием, что, презирая совет и действуя по-своему, дошла будто бы до самодвижной молитвы сердца во время сна. Это бывает у редких и из святых людей, которые достигли крайнего очи­щения от страстей. Люди же еще страстные, как поведал нам некто, сам это испытавший, прислушиваясь в полусонии к подобному внутреннему движению, как твое, услышали — что же? Услышали «мяу» — кошачье, хитро произносимое наподобие слов молитвы. Сестра! Надобно смириться. Мера наша еще очень маленькая. Как бы не попасть в сети врага, и особенно в тонкую прелесть, потому что подверженные прелести вражией бывают неудобоврачуемы. Скорее вся­кого грешника можно обратить к покаянию, нежели пре­лестного вразумить. А ты уже и пишешь, что не понимаешь, в чем состоит покаяние (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 47).

Прелести вражией более всего бойся при слезах и ра­дости, по совету Лествичника, отвергая приходящую ра­дость, как недостойная, чтобы не принять волка вместо пастыря. Не вотще сказано: «работайте Господеви со страхом, и радуйтеся Ему с трепетом» (Пс.2, 11). И о мироносицах пишется, что они бежали от гроба со страхом и радостью. Все это показывает, чтобы мы были осторожны касательно мнения о себе, когда покажется нам, что будто бы что-нибудь стяжали духовное и благодатное. Такое мнение везде выставляют началом и виною прелести богомудрые и богодухновенные отцы, особенно преподобный Марк Подвижник и Исаак Сирин пишут, что нет доброде­тели выше покаяния, и что покаяние до смерти потребно не только грешным, но и праведным, потому что и правед­ник седмижды в день падает, и что самое совершенство совершенных несовершенно. По этой причине и все святые всегда смирялись и имели себя под всею тварью, потому и пребывали непадательны (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 115).

Видения, бывшие тебе и представлявшиеся, не истин­ны, как-то: видение Воскресшего Господа, видение Божией Матери и другое прочее подобное. Вперед не верь ни снам, ни видениям. Все это опасно и обольстительно и не увен­чивается добрым концом. Самые плоды настоящей твоей жизни могут служить тебе ясным доказательством, что ты был обманут и увлечен самомнением от бывших пред­ставлений и мнимой чистоты, и светлости ума, и случавши­мися слезами, и умилением. Все это питало в тебе тайное и тонкое кичение и обольщение вражие, от которых про­изошли потом горькие плоды. Впрочем, отчаиваться не должно. Несть грех побеждающ человеколюбие Божие. Силен Господь поправить твои душевные обстоятельства, если понудишься положить новое начало с истинным пока­янием и искренним смирением. Прежний образ молитвы оставь и не дерзай восходить умом на небо и представлять непостижимое Божество во образе. Благоговейно покло­няйся на иконе образу Святой Троицы, но не представляй умом Божество в таком виде — это опасно, по учению святых отцев, Григория Синаита и других. По краткости теперь нет возможности распространяться о сем. Если хочешь поправить испорченное дело, то подражай в молитве мытарю, о котором Сам Господь говорит, что он не смел и очей телесных возвести к небу, а об уме и говорить нечего, т. е. никак не дерзал умом восходить на небо, а стоял пред Богом со страхом и смирением, как зримый свыше от Гос­пода, и прося помилования: Боже, милостив буди мне грешнику, и не дерзая спорить с фарисеем, который явно уничижал его. Вот образ покаяния и возвращения на правый путь для всех согрешивших. И ты ни с кем не спорь и никого не учи, а только внимай своему покаянию и исправлению собственной жизни, во страхе Божием, со смирением и самоукорением, не оправдываясь и не отвергая укоризны со стороны, кольми паче никого не судя и не осуждая (преп. Амвросий, 23, ч. 3, с. 141—142).

Послушница Евстолия, молитвенница, боится впасть в прелесть. Пусть она держится боголюбезного смирения, считая себя в чувстве сердца грешнейшею всех людей, и тогда в прелесть не впадет. Ибо, по замечанию святых отцев, «смирение непадательно». Правило ночное с покло­нами пусть определит себе сама по своим силам и дер­жится его. Если пятьсот поклонов класть необременитель­но, пусть кладет. А то можно и уменьшить. Только чтобы держала умную молитву с сердечным смиренным располо­жением евангельского мытаря: Боже, милостив буди мне грешной! (Лк. 18, 13). Послушания своего — чтобы успо­каивать странных и сестер, пусть не оставляет. Они — молитвенницы ее. Разве если бы почувствовала перерыв молитвы. Тогда можно бы несколько уединиться, дабы возгреть молитву. За делами ей приходится опускать службы и келейное правило и нарушать пост. Пусть за это укоряет себя пред Господом и кается, но отнюдь да не смущается. Послушание паче поста и молитвы. Во время ночной мо­литвы враг наводит на нее разные страхования. Это — обычная демонская уловка. Но, по замечанию преподобно­го Иоанна Лествичника, при молитве и крестном знамении не следует сего бояться, а должно все это презирать (преп. Иосиф, 107).

Пишешь, что сама ты не понимаешь своего душевного устроения. Ты, как видно, от неопытности и самочиния, по причине самомнения и скрытности характера подверглась прелести вражией. Поэтому молись Господу о избавлении: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, прельщенную! Гос­поди, не попусти врагам до конца поругатися над созда­нием Твоим, которое Ты искупил Честною Твоею Кровию». Когда будешь так молиться, то сама увидишь действие этой молитвы, как душевным врагам это будет неприятно и они будут смущать душу твою и отвлекать, чтобы ты так не молилась, да и самолюбию твоему будет неприятно счи­тать себя прельщенною. Но ты понуждайся так молиться и просить от Господа помилования и вразумления. При этом должны быть и еще путаницы душевные, но заочно неудоб­но изъяснять. Ты прежде и лично была скупа на объясне­ние, скрывала сама не знала что и для чего. В скрытности и самочинии основание прелести вражией, от нее же да из­бавит нас Господь (преп. Амвросий, 23, ч. 2, с. 121).

Примирение

...Ты верно понимаешь то, что ежели ты свое собст­венное сердце умиротворишь к гневающемуся на тебя, то и его сердцу Господь возвестит примириться с тобою (преп. Иларион, 53).

Природа