На курсах нетрадиционного целительства отец Александр Мень сказал: "Если человек обладает парапсихологическими способностями (а они, конечно, есть у всех, но у некоторых людей они более развиты, некоторые люди более одарены ими, как и любой талант не в одинаковой мере дается людям), нередко развивая в себе эти способности, изучая их в себе, как вы, он должен очень строго относиться к своему нравственному миру и часто задавать себе вопросы: "Для чего это делается? Умею ли я быть открытым к людям? Или я делаю это из тщеславия, для ложного самоутверждения?" Это одно из усилий гармонического развития духовного, психического и парапсихического обучения. Это необходимо вы ведь отдаете больному какую-то часть своей духовной и душевной энергии. Вы можете меня спросить: "А такое донорство не опасно ли?" Ваши учителя и преподаватели могут вам об этом рассказать более подробно. Безусловно, известный риск здесь есть, но я говорю вам с полной ответственностью, что человек, который устанавливает для себя принцип открытости и отдачи, в значительной степени гарантирован и застрахован от тяжких негативных результатов этого процесса, часто непредсказуемого. Этот принцип ограждает пациентов от малоизученного влияния, ограждает вас, лечащих, от обратного восприятия их отрицательного поля... Человеку сознательно религиозному следует помнить, что его помощь людям, парамедицинская помощь, есть служение, в процессе которого он не может целиком только из себя извлечь все эти силы. Но он может получить новый заряд духа, если он бескорыстно служит людям... Протестантские церкви также устраивают общие молитвы об исцелении. И сегодня в наши дни и в нашей стране постоянно происходят эти массовые молитвы и довольно многочисленные и вполне достоверные исцеления людей" (сс. 151-155).

Уже одно позитивное упоминание о "христианских целителях" -харизматиках не может не удивить. Достаточно хоть раз посмотреть на эти стадионные шоу, на которых "евангелист" размахивает пиджаком, от веяния которого десятки людей падают на пол, сраженные силой "святого духа", чтобы понять, что все это неотличимо похоже на оккультные сеансы массовых "исцелений". На харизматические секты практически с равным ужасом смотрят и православные, и католики, и обычные протестанты. Эпоха неоязычества, эпоха оккультных вкусов по своим рецептам создала и усвоила себе и соответствующую разновидность "христианства" - со столь же легкими и массовыми чудесами, видениями и исцелениями. Джон Уимбер, один из основателей харизматического движения, так описывает одну из практик своего движения (под названием "покой в Духе"): "Об этом феномене, когда люди падают на пол и иногда лежат на спине или на животе по нескольку часов, известно нам не только из сообщений истории Церкви. Он случается часто и в наши дни. Случается, что такое состояние длится от 12 до 48 часов. Случаются ситуации весьма драматические, когда так падает пастор или духовный руководитель. Как правило, многие действительно повергаются в Духе ниц и продолжают лежать на животе. Были случаи, например, когда один пастор на протяжении почти часа бился ритмически головой о пол"7.

На эти шоу с их "святым смехом", "покоем в Духе" и исцелениями от веяний пиджака приглашает людей лекция отца Александра Меня... И совсем как у Кашпировского, у харизматических "целителей" есть чудотворные телевизоры: "Есть еще и телевизионные проповедники, которые призывают людей у телеэкранов при заключительной молитве возложить руки на телевизор и таким способом получить благословение или помазание"8. Так что отец Александр прав - есть прямая связь между парапсихологией и харизматами. Вот только зачем же давать этому, действительно, единому феномену положительную религиозную оценку?

У отца Александра не вызывает сомнения и допустимость "парапсихологического" целительства. Он не ставит вопрос об источнике энергий, к которым подключается экстрасенс. Весь его интерес сосредоточен на проповеди "бескорыстия". И это самый обычный прием оккультной пропаганды: в любом учебнике по магии рассказывается, что энергия черной и белой магии одна и едина, а разница между магиями лишь в том, что белый маг эту силу использует бескорыстно и для добра, в то время как черный маг - за плату и для служения злым целям. Я же, слушая такие рассуждения, не могу не согласиться с суждением авторитетнейшего российского демонолога В. И. Ульянова-Ленина, по мнению которого желтый черт ничем не лучше синего черта.

И весьма страшненько звучит успокоительная рекомендация отца Александра: "Ваши учителя и преподаватели могут вам об этом рассказать более подробно". Сказано это ведь не студентам семинарии и даже не студентам лесотехнического института. Это сказано "слушателям курсов по обучению методам нетрадиционной медицины". И преподаватели таких курсов всего лишь учителя оккультизма. И вот в такой ситуации православный священник, по сути, благословляет аудиторию: да, да, слушайте, мол, своих наставников, Церковь не возражает против того, что они вас обучат технике "парапсихологии". А в качестве защиты от "негативных полей" священник порекомендовал лишь "открытость". Крестного знамения, молитвы, хранения ума, исповеди, Причастия и ознакомления с апостольскими правилами, в которых выражено отношение Церкви к знахарству, он не предписал этим "целителям". "Гарантию" от неприятных последствий и контактов он увидел лишь в любимых демократической прессой "открытости" и "широте взглядов".

Насколько мне знакома церковная традиция в отношении к таким "феноменам" - здесь обычно предписывается "закрытость", а не "открытость". Но сказать ясное "нет!" означало бы повредить своему имиджу всеоткрытого и всетерпимого пастыря...

При чтении лекций отца Александра у меня действительно нередко возникало ощущение, что он не видит аудитории, не понимает, как могут в судьбах людей отозваться его слова. Лектор отрабатывает свой имидж, ему важно, чтобы о нем шла молва как о поборнике либерализма, творчества, свободы, терпимости, открытости, как о столпе "современного христианства". А вот то, что кто-то из слышавших его слова может в итоге укрепиться на погибельном пути, - лектора интересует меньше. Я помню видеозапись одной из последних лекций отца Александра он выступал в художественном училище. И говорил о творчестве, творческой свободе, творческом дерзновении, творческом призвании христианина. Аудитории все это было приятно и понятно. Они (художники) давно уже считали себя творцами, а вот теперь и батюшка поддержал их собственную высочайшую самооценку... Иногда ведь проповеднику надо не поддерживать стереотипы своей аудитории, а бороться с ними. И именно в среде художников полезнее было бы говорить о послушании, смирении и покаянии. Красивые слова о творчестве они и сами умеют говорить. Сегодня у меня не меньший опыт публичных выступлений, чем у отца Александра (у него было лишь три года для свободной проповеди...). И потому я могу сказать, что иногда миссионер должен уметь говорить "нет!". У отца Александра это слово выговаривалось плохо... В каждой аудитории он старался быть "батюшкой да".

Спрашивают его о йоге - и он говорит: "Занятия хатха-йогой не противопоказаны" (с. 166). ""Как Вы относитесь к Ванге?" - "Что тут относиться? Дар прозрения издавна был известен человеку. Если она человек одухотворенный, благочестивый, - это хорошо. Я ее не видел, судить не буду. Но есть такой дар, существует"" (с. 168). ""Ваше мнение о книге "Роза мира"?" - "Двойственное, потому что я глубоко верю в подлинность интуиции и мистического опыта Даниила Андреева, но я их отличаю от той литературной, поэтической формы, в которую они облечены"" (с. 166).

Если бы отец Александр сказал иначе, например: "У меня отношение к творчеству Андреева двойственное, потому что я отличаю интересную, высокохудожественную литературно-поэтическую форму книги Андреева от ее сомнительного мистического содержания..." Если бы он сказал, что мистика Андреева - есть дурная, прелестная мистика, облеченная в красивые художественные формы, - это был бы ответ христианского миссионера. Но для отца Александра Меня благим в книге Андреева оказалась именно "подлинность интуиции и мистического опыта". Если не считать "мистический опыт" Д. Андреева плодом обычной психической болезни, то ведь придется считать его плодом бесовского одержания. Ну какую "подлинность мистического опыта" можно усмотреть в таких, например, текстах "Розы мира": "Великий враг не дремал, и даже на книгах Нового Завета явственно различается местами его искажающее прикосновение... Враг... проникая в человеческое сознание авторов Евангелия... сумел извратить многие свидетельства, исказить и омрачить идеи, снизить и ограничить идеал, даже приписать Христу слова, которых Спаситель мира не мог произнести... Самое учение оказалось искаженным, перепутанным с элементами Ветхого Завета, - как раз теми элементами, которые преодолевались жизнью Христа, а если бы эта жизнь не оказалась оборвана, были бы преодолены окончательно. Основная особенность этих элементов - привнесение в образ Бога черт грозного... судьи... и приписывание... Ему законов... нравственного возмездия... Вместо продолжения Христова дела (апостол Павел) развертывает широчайшую организационную деятельность... Павел не испытал... схождения Святого Духа... лишенный благодати Павел... оказывается центральной фигурой"9.

О силе и "подлинности" мистических интуиций Андреева можно судить по его интерпретации растерянности Сталина в начале первых военных дней и по его описанию всей Второй мировой войны: "Вождь испытывал... страх за то, что этой минутой он дискредитировал себя в глазах Урпарпа: ею он вызвал в демоническом разуме Шаданакара сомнение: не хлюпик ли он?.. ему всей своей... мощью помогает Жругр и... Великий Игва Друккарга пользуется его способностью к состоянию "хохха", чтобы вразумлять его и корректировать его действия... демиург и Синклит России прекратили свою... трансфизическую борьбу с Друккаргом в тот момент, когда на эту подземную цитадель обрушились орды чужеземных игв из шрастра Клингзора. Как отражение этого, была прекращена и борьба с теми, кто руководил Российскою державою в Энрофе... к концу войны Жругра распирала неслыханная сила. Множество игв и раруггов пали в борьбе, но уицраор окреп так, как никогда еще не видели... В состоянии хохха Сталин многократно входил в Гашшарву, в Друккарг, где был виден не только великим игвам, но и некоторым другим. Издалека ему показывали Дигм. Он осторожно был проведен, как бы инкогнито, через некоторые участки Мудгабра и Юнукамна, созерцал чистилище и слои магм. Издали, извне и очень смутно он видел даже затомис России и однажды явился свидетелем, как туда спустился, приняв просветленное тело, Иисус Христос"10.

Но все эти фантазмы Д. Андреева вызывают у отца Александра лишь симпатию: "Как бы существуют два мира - Даниил Андреев об этом очень интересно пишет - как бы облако, стоящее над страной, над культурой, где сосредоточиваются ушедшие по ту сторону силы духа, носители культуры, Он даже называет их такими словами, как небесный кремль"11. Так и чувствуется здесь любимое отцом Александром оккультное словечко "ноосфера". А ведь о Данииле Андрееве он вспомнил, поясняя почитание святых и христианское представление о путях умерших людей. Вроде речь идет о христианском миропонимании - и вдруг апелляция к книге, которая является не просто нехристианской, а книгой-паразитом: она паразитирует на христианской традиции, на библейских образах и сюжетах, под предлогом "углубления" христианства вливая в сознание людей абсолютно неевангельские представления.

Спрашивают отца Александра о Кашпировском - и тот, оказывается, тоже не вызывает у "миссионера для племени интеллигенции" желания возразить и предостеречь. ""Что Вы можете сказать о феномене Кашпировского? Известно, что у нас некоторые служители культа называют его сатаной?" - "Подобные вещи требуют серьезного, комплексного подхода, это надо изучать. А назвать сатаной - это ведь дело плевое. Почему не назвать так то, что тебе не нравится или что-то необычное? Это пережиток зоопсихологии в человеке... Я считаю, что гипнотические способности есть у каждого психотерапевта. Вероятно, у Кашпировского хорошие способности, прекрасные. Но можно ли всем подряд смотреть его по телевизору и полезно ли - для меня большой вопрос. Потому что могут быть совершенно неожиданные и негативные результаты. Короче, к этому нельзя подходить легкомысленно. И я прошу каждого из вас, кто почувствовал при сеансе какой-то дискомфорт: немедленно прекратите и больше не делайте этого. Кашпировский за это не отвечает"" (сс. 168-169). Аудитория настаивает: ""В "Журнале Московской Патриархии" (1989, №12) опубликована статья, призывающая не верить экстрасенсам, парапсихологам и психотерапевтам. Существуют ли среди духовенства различные точки зрения на Чумака и Кашпировского?" - "Понимаете, я не спрашивал, но считаю, что должно быть различие. И потом, те, кто пишут эти статьи, - я не уверен, что они изучают этот вопрос тщательно. Просто отмахнутся, и все. Так было"" (с. 170). И "так" удобно демонстрировать свою "открытость" на фоне "зоопсихологических пережитков" православного духовенства. Опыт тысяч людей, обращавшихся к сотням священников, отклоняется как проанализированный недостаточно "тщательно".

Еще одна тема, вызывающая жгучий интерес у советской аудитории и при этом чреватая расхождением во взглядах между миссионером и его потенциальной паствой - вопрос об НЛО. Если "современная публика" увлекается НЛО, - как же может восстать против этой моды самый "современный" пастырь? Никак. Иначе он отстанет от паствы и разминется с духом века сего.

И вот диалог: ""Не думаете ли вы, что отрицая сегодня существование внеземных цивилизаций, Церковь немного отстает от жизни?" "Как раз наоборот: в Ватикане недавно была конференция, на которой теологи высказались в пользу существования внеземных цивилизаций, а вот многие наши советские ученые отрицают это. По-видимому, они отстают от жизни... Предположим, что где-то во Вселенной есть разумные существа. В общем, это - вполне вероятное предположение, хотя и недоказанное. Трудно согласиться с мыслью, что человек Земли уникум мироздания, хотя, впрочем, и это вполне возможно. Итак, допустим на минуту, что разумные существа в космосе есть. Что это могло бы доказать? Что принесло бы принципиально нового? Ничего. Лишь увеличилась бы вселенская семья людей... Если окажется возможным контакт с людьми Земли, то произойдет, говоря словами П. Тейяра де Шардена, встреча и взаимное обогащение двух ноосфер"" (сс. 166-167). К этому времени было уже вполне понятно, что уфология становится новой религией. Пресса, все более становящаяся бульварной, полна признаниями "инопланетян", что Иисус - их соотечественник. "Контактеры" претендуют на роль пророков и чудотворцев, инопланетяне - на роль спасителей человечества и творцов земных мифов и религий. И этот новый языческий культ находит поддержку у отца Александра. Его распространению надо содействовать под страхом быть объявленным "отсталым".