Посему надлежит нам, сколько можно, позаботиться о том, чтобы прийти в чувство душою своею, возболезновать о грехах своих и взыскать врача душ и телес Господа Иисуса Христа и, припадши к Нему, умолять Его, да исцелит болезни души нашей. Эти болезни души суть похоти богатства, славы и удовольствия, по причине коих люди бывают гневливы, досадительны, неподвижны на добро, празднолюбивы, лихоимны, хищны, неправедны, тщеславны, горды, завистливы, человеконенавистны, мстительны. Что скажешь ты о всем этом?! Малы эти болезни душевные и ничтожны?! И благословно душе, верующей во Христа, не чувствовать их и не печалиться о них? Не должно ли, напротив, плакать и рыдать, и жалобные испускать вопли, чтобы Врач наш, видя сие, сжалился над нею и дал ей и увидеть, и восчувствовать болезни свои? Ибо пока не увидит она их и не восчувствует, не может уврачевать ее и Сам всемогущий Врач. Да и что есть уврачевание души? Есть дивное некое изменение души, по коему уврачеванная душа и похоти злые, которые прежде были ей так вожделенны, начинает считать мерзостию и заразою, и за это ненавидит их не сама по себе, а благодатию исцелившего ее Врача, Коего и благодарит она потом всегда и о Коем велегласно проповедует всем, взывая: сия измена десницы Вышняго (Пс.76:11). Но чтобы пришел Врач, надобно призвать Его; чтобы призвать, надобно увидеть болезнь и почувствовать ее.

3. Как внешнее свое состояние человек сознает и чувствует, именно, слаб ли он или крепок, здоров или нездоров, счастлив или несчастлив, обиду терпит или благодеяние получает, - как все это он знает и чувствует, так всякий христианин должен видеть и чувствовать свое внутреннее состояние, здоров ли по душе или болен, счастлив или несчастлив, благоденствует или страждет. И если не чувствует он этого внутренно в себе самом, то всуе носит имя христианина, и хоть именуется так, но на самом деле не таков. Ибо если бы он был истинным христианином и имел общение с Владыкою Христом, то был бы причастен и живота Его и света, так как Христос есть живот и свет. Следовательно, и видел бы себя, и чувствовал все свое, потому что видеть и чувствовать есть естественное свойство живых, так что у кого нет этого, тот мертв. Таким образом, кто не видит и не чувствует душевно добра и зла, которое прибывает в него и выбывает из него, тот еще мертв и не просвещен лучами умного Солнца правды. Да потщится же таковый наискорейше потещи и припасть мысленно к Иисусу Христу, умоляя Его сжалиться над ним, оживить его и просветить, дать ему прийти в чувство и познать состояние свое, и потом от Него единого да взыщет спасения себе. Ибо бесчувственного человека не может спасти и Сам Бог, могущий все творить.

Человек создан состоящим из двух естеств, мысленного и чувственного, души и тела. Почему потребовалось для него и двоякое врачевство, после того как он впал в великую болезнь после великого здравия, какое имел прежде. Болезнь есть потеря здравия, и возболевший по преступлении человек возболел естеством. Болезнь же, в естество внедрившаяся и ставшая естественною, непременяема, как естество. Суди теперь, сколь великая потребна сила, чтобы пременить больное естество в здравие, когда это есть то же, что поставить его выше естества, как оно есть в нем в настоящем своем состоянии? Для указания сего-то и дано нам богодухновенное Писание, которое есть для нас врачебная наука.

Врачебное искусство, врачующее тело человеческое, никак не может уврачевать первоначальную коренную болезнь, то есть тление, но употребляет всякие свои способы лишь на то, чтобы врачевать вторичные болезни, когда естественно-больное тело выходит и из этого естественно-болезненного своего состояния и впадает во вторичную какую-либо болезнь, в водянку, например, или в горячку; это врачевание происходит не от букв, какими прописывает врач вречевство, а от употребления того, что им прописывается; прописываются же им разные вещества, которые при различной врачевательной силе и действенности все однородны, однако ж, с заболевшим телом, чтоб могли воздействовать на это тело и врачевать его.

Итак, если врачебное искусство, истоща все способы врачевания и все употребив врачевательные вещества, доходит лишь до того, чтобы врачевать вторичные болезни тела и поставлять заболевшее тело только в предшествовавшее сей болезни состояние, которое есть естественно болезненное состояние тления, то где взять силу к врачеванию сей последней коренной болезни? Она - выше естества. Чтоб уврачевать больное человеческое естество и восстановить в нем истинное, свойственное ему по первоначальному его устроению здравие, для сего потребна сверхъестественная и пресущественная сила. Какая же это сверхъестественная и пресущественная сила, могущая возвратить нам первоначальное здравие? Это есть Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, Который, чтоб уврачевать подобное подобным, благоволил воспринять человеческое естество здравое. И вот, когда кто верою прилепляется ко Христу, тогда Христос сочетавается с ним и Божеством, и здравым человечеством, и чрез такое единение восстановляет в нем первоначальное истинное здравие.

Но как при врачевании тела, на восстановление здравия в нем действуют не буквы, коими прописывается врачевство, а сила прописанных веществ, так и в отношении к врачеванию души, оздравление ее и спасительное на нее воздействие совершается не буквами Божественного Писания, а силою Христа, Который прописан в Писании. Не в словеси бо царство Божие, но в силе (1Кор.4:20). Ибо все Божественное Писание, Ветхое и Новое, руководит естественно больное человеческое естество к Иисусу Христу, Который есть единственный Врач душ и телес наших. Кто остается непричастным Его Божественной благодати, тот остается и неуврачеванным, а кто причащается Его благодати, у того душа перестает уже быть больною. Ибо плод веры нашей христианской есть здравие души. Затем Бог соделался человеком, чтоб душа чрез Него могла воспринимать здравие свое. Следовательно, у кого душа не здрава, тот еще не стал христианином настоящим. Здоровою же душа делается силою божественною и светом благодати, даруемой Христом за веру. Душа невидима, и не видно, здорова она или нет, не только для других, но нередко и для нее самой. Но есть видимые знаки, по которым для всех явно бывает ее состояние. Укажу на самый видный, на упорядочение и исправление пяти чувств - зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания. Когда кто держит их в порядке и владеет ими разумно, - явно, что душа его в своем чине, здорова, и человек тогда является настоящим разумным животным и действует по разуму и рассуждению, а не как животные несмысленные, состоящие во власти у своих чувств. Владение пятью чувствами будто есть очень простое дело; но я тебе скажу, что кто властвует над пятью чувствами, тот властвует над всею вселенною и над всем, что в ней, ибо у нас все бывает от них и чрез них. Но кто таков, тот сам властвуем бывает от Бога и всецело покорствует во всем воле Божией. Так царство Божие водворяется и первоначальный чин восстановляется, ибо человек в начале определен был царем мира. В сем черта образа Божия и подобия. Таким образом, кто не властвует над пятью чувствами, тот не бывает по образу Божию и подобию; и хотя бы он всю мудрость мира поглотил и знал все сущее, о нем неложен приговор: приложися скотом несмысленным и уподобися им (Пс.48:13). Он живет на похудение Бога, Создателя всяческих, как написано: имя Божие вами хулится во языцех (Рим.2:24). И Христово имя похуляется таковыми, и вера христианская поношается от неверных, которые говорят: если бы Бог христианский был истинный Бог, то христиане не были бы таковы же, как и мы; между тем многие из них живут гораздо хуже нас, в неправдах и срамных похотях.

Нас же да просветит благодать Христова, да подаст здравие душе нашей, и да даст нам силу держать в своей власти пять чувств и жить достодолжно, чтобы славилось имя Божие чрез нас. Ему слава и поклонение ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Слово седьмое. 1. Бог, по чрезмерной любви Своей к людям, подверг их разным лишениям в жизни сей. 2. Бедность есть благодеяние Святого Бога. 3. Кто хулит бедность, тот отрицается христианства и не хочет быть христианином. 4. Необходимость настоит, чтобы христиане имели скорби и беды.

Человеколюбивый Бог благоволил быть такому порядку, чтобы человека, отпадшего от благодати Его, окружали многие страхи, разные неприятности, скорби и беды. Оставил Он его быть обременяему всем этим, со всех сторон беспокоиму и бориму даже от себя самого. Причина, почему Он так устроил, предивна, исполнь любви и благости. Как какой-нибудь богатый-пребогатый человек, имея сына возлюбленного, по великой своей к нему любви, не хочет, чтоб он искал где-либо на стороне или от другого кого получал потребное себе, пищу, питие, одежду, обувь или другое какое утешение и упокоение, но желает, чтоб все это он получал от него одного, отца своего, дабы чрез это всегда находился подле него и упокоевался на коленях его; и если случится как-нибудь, что этот сын убежит от него и у другого кого пожелает получать потребное себе, то отец так все устрояет, чтобы сын или совсем нигде ничего не находил, или находил с большим трудом и потом; мало того, он еще всем, находящимся под его властию, повещает, чтоб, коль скоро увидят сына его шатающимся там и сям вдали от него, гнали его и всякие причиняли ему неприятности, дабы он и нехотя, поневоле воротился к нему, много любящему его отцу, не находя себе нигде покоя; таким же образом и Бог поступил с отпадшим человеком, устроив, чтоб он не находил себе покоя в настоящей жизни в вещах мира сего, и чрез то вынуждаем был .опять возвращаться ко всеблагому Богу, Господу и Владыке всяческих, Отцу, Промыслителю, Упокоителю, Искупителю и Спасителю, и всегда находиться при Нем, дабы таким образом и человек находил успокоение, и Бог, Отец его, имея при Себе его, сына, радовался о нем.

Прежде преступления человек находился в полном счастии, всякое имел утешение и жил во всегдашней радости в раю, без скорби и печали, даже не зная, что такое есть печаль. Но забывшись по причине этого самого великого счастия, пришел он к похотению того, что было выше меры его и выше силы его, восхотел быть богом, по внушению диавола. За это, тотчас, как только и делом покусился на то, что получить было для него невозможно, потерял то великое счастие и упокоение, какое имел, стал беден и пришел в столь же великую нищету, сколь великое имел прежде богатство, восприяв таким образом наказание за возгордение, коим подвигшись, дерзнул он покуситься на то великое и отважное покушение - как будто пресытился он тем счастием, какое даровал ему Бог, и, брезгуя им, восхотел высшего.

Сделавшись так бедным, стал он, по причине нужд и недостатков, поднимать всякие труды и хлопоты, но, не находя при всем том потребного столько, как бы ему хотелось, то подавляем был скорбию, печалию и унынием, то на большие напрягался усилия, чтоб достигнуть довольства и обилия, сбросив томившую его тяготу скудости. По этой же причине иной делался вором, явным или тайным, иной разбойником, насильно отнимающим чужое, иной лихоимцем, неправедным обманщиком; отсюда же зависть, предательство, клевета, враждование, споры, суды, наветы, ложь, клятвопреступничество, убийство. И Самого Бога забыли, Который на настоящую жизнь в виде временного наказания определил бедность, заслуженную роду человеческому преступлением Адамовым. Действуя так, они, можно сказать, идут против Бога, когда во что бы то ни стало усиливаются сделаться богатыми и всем обилующими, несмотря на Божие присуждение нам скудости на настоящую жизнь. Сделавшись богатыми, являются они гордыми и тщеславными. Далее же что последует? Вот что: Бог гордым противится, и последняя их зрят туда же, куда попал отступник от Бога - диавол.

2. Итак, знать надлежит относительно скудости во всем, что Бог праведно наложил ее на нас как временное наказание, и потому претерпевать ее с благодарением, да привлечем на себя благоутробие, милость и попечение Божие. Егоже бо любит Господь, наказует, да смирится наказательною скудостию и далек будет от гордости, биет же всякаго сына, его же приемлет (Евр.12:6), болезнями и скорбями, чтоб к себе его притянуть и иметь всегда с собою, и за труды и подвиги, с благодарностию переносимые, увенчать его венцом терпения и сделать сыном приятным. Преступление Адамово последовало не от другого чего, как от того, что он имел все блага в изобилии без труда. Почему Бог за преступление определил нам в поте лица своего снедать хлеб свой, пока умрем. Если же для настоящей жизни на всех людей наложена скудость как естественное временное наказание, то всеми неправдами усиливающийся убежать из-под него попадет под вечное наказание. Потому что избежать скудости в настоящей жизни едва ли возможно без хищений, неправды и лихоимства; к тому же счастие и богатство естественно порождают гордость, источник всякого греха, а гордого, стремглав низвергши долу, берет в свою власть срамота, то есть начинают господствовать над ними плотские страсти, - порождения его неразумия и растления в нем здравого смысла.

3. Посему христианин, который всячески хлопочет и усиливается избыть от скудости, очевидно не хочет быть христианином истинным, потому что истинному христианину нельзя быть без лишений и нужд. Сын Божий и Бог, соделавшийся человеком для восстановления естества человеческого, не благоволил тотчас отменить первое наказательное определение, то есть нужду во всем и смерть, наложенные на Адама и род наш за преступление заповеди, ибо и то, чтобы нам в поте лица снедать хлеб свой, и то: земля еси и в землю пойдеши, пребывают и навсегда пребудут в роде нашем, до скончания века.

Вследствие сего видим, что и Апостолы, и все истинные христиане, приемля от благодати Христовой силу, с радостию переносят всякие скорби и искушения и приносят Богу достойные плоды с великим терпением. Почему ни мученики не просили Христа избавить их от терзаний и мучений, ни подвижники не искали освобождения от трудов и потов подвижничества, но те и другие умоляли лишь даровать им терпение, и с этим терпением подвизались подвигом мученичества и подвижничества, чтоб в будущей жизни восприять награду за труд свой.