In this way, with us, the entire Kingdom of God with its great events, the whole faith with its most holy sacraments, is most expressed in the longest service to the womb – brushing and drinking. Truth and peace and joy in the Holy Spirit (Romans 14:17), pure delights of the heart, holy raptures of the spirit, which constitute the main fruit of faith, the essence of any true feast, are either not known to us at all, or are known by one name. The condition is truly the most deplorable! And this is the main reason for the transformation of the order of things and of all festivals, especially of the present great and holy days. Being completely earthly ourselves, we also earthen the feasts of God: being carnal, we make the very Cross of Christ the head of our flesh. But let us enter the opposite path, and everything will take on a different, true and correct form. Let us spend this week as we should; let us fulfill the requirements of the Church, let us follow the Lord who is coming to suffer; let us be crucified with Him with all the "sweetness of life," and we, without great preparations for the flesh, will find in the coming feast that which we have never found: inexhaustible food for the spirit and joy for the heart. The enjoyment of the spiritual goods contained in the feasts will make us indifferent to the sensual goods associated with them; we will cease to measure the greatness of the sacred days by the length of our meals and the variety of food; and with this, a multitude of superfluous vanities will fall from us of its own accord, which now take away our precious time, and do not allow us to follow our Lord. In this way, by itself, without effort, imperceptibly the correct order of things, days and occupations will be restored.

I repeat again, brethren, let us make this holy experiment; let us resolve in these days to give as much time as possible to the Lord, and as little as possible to the world; let us resolve to gather all our thoughts and feelings, and direct them in the wake of the Lord's coming sufferings. Many times these holy days have already passed for us without benefit, perhaps even with harm to our souls; Let us conduct them at least once, as we should. Such a farewell usually seems dull, and for this reason they are most averse to it. And I, in the name of the Holy Church, in the name of our Saviour Himself who is coming to his sufferings, dare to assure you that the proper conduct of these holy days contains such an inner sweetness that whoever once spends them as he should, will not need a new motivation to spend them in this way and forever. Amen.

Слово в Великий Понедельник, на литургии

"Грядый Господь к вольной страсти, Апостолом глаголаше на пути: се восходим во Иерусалим, и предастся Сын Человеческий, якоже есть писано о Нем. Приидите убо и мы, очищенными смыслы сшествуем Ему, и сраспнемся, и умертвимся Его ради житейским сла-стем, да и оживем с Ним"

(на вечере, стихира 1).

Последуя Церкви, повторяющей в своих песнопениях приглашение — сшествовать грядущему на страдания Господу, и я, братие, почел за долг повторить оное, и еще остановить на нем ваше внимание. В утреннем собеседовании нашем мы рассуждали о необходимости сшествовать в духе Господу и об удалении препятствий к тому; но не показали способа к совершению сего святого дела, не указали подробно самого пути, коим должно идти. А и это, может быть, весьма нужно для многих. Увы, не многие из нас умеют сами идти за своим Спасителем! Немногие умеют надлежащим образом пользоваться даже теми путями, кои открывает и устрояет для сего Святая Церковь! Посему наш долг преподать касательно сего святого дела несколько правил, кои могли бы служить руководством.

Первый путь, братие, к шествованию за Христом во дни страданий Его, есть постоянное присутствование в сии дни при Богослужениях церковных. Богомудрые отцы Церкви так составили и расположили Богослужения настоящей недели, что в них живо отражается весь образ и вся постепенность страданий Христовых. Храм попемеренно представляет собой то Сионскую горницу и Гефсиманию, то Голгофу и вертоград Иосифов. Посему кто постоянно в храме, тот видимо сшествует Господу, грядущему на страдания. Но, к сожалению, путем сим, всегда открытым для каждого, многие не пользуются постоянно; и что наиболее достойно слез, многие сходят с него тогда, когда он начинает пролегать прямо у Креста и гроба Иисусова. Я разумею утреннее Богослужение Великой Субботы. Как немногими, в сравнении других дней, посещаются сии Богослужения! А первое — Часы Великого Пятка, Богослужение весьма важное тем, что совершается в самое, время распятия Христова и все приспособлено к сему времени, почти никем не посещается! Смотря в сие время на пустоту в храме Божием, невольно воспоминаешь изречение Пророка: "поражу пастыря, и разыдутся овцы стада" (Зах. 13; 7), и другое — евангелиста: оставлше Его, вси бежаша!(Мк. 14; 50).

Второй путь к шествованию за Христом в настоящие дни, есть благоговейное чтение в Евангелии последних бесед и страданий Его. Средство сие есть всегда одно из действительнейших к тому, чтобы приблизиться в духе к Господу; но тем паче оно не должно быть оставлено без употребления в продолжение настоящей недели. Церковь сама предшествует в употреблении его, оглашая в продолжение первых трех дней слух наш чтением четырех Евангелистов. И внимательного слышания при сем чтении достаточно для тех, кои сами не могут читать. Но кои могут, те непременно должны сами читать дома и для себя и для других. При слушании в церкви, по великому количеству читаемого, многое может ускользать от внимания; а домашнее чтение, завися от произвола читающего, представляет всю удобность следовать за Господом всеми мыслями и чувствами. Образ повествования Евангелистов таков, что при чтении их сам собой оживает в уме читающего весь образ страданий Христовых, и наполняет душу неизъяснимым умилением: ибо они повествуют весьма просто, без всяких умствований, изображают события, как они происходили, в их живой целости. Посему, читая Евангелие, невольно переносишься в уме на место событий, принимаешь живое участие в происходящем, идешь за Спасителем, и страждешь с Ним.

Третий путь к шествованию за Господом в настоящие дни есть благоговейное размышление о Его страданиях. Без сего размышления малоплодно и присутствие в храмах, и слышание и чтение Евангелия, а христианское размышление, в случае необходимости, одно может заменить другие средства. Ибо через размышление мы вообще сближаемся с лицами и вещами самыми отдаленными, усвояем их себе, и как бы вводим в свою душу. Но как размышлять о страданиях Господа? Прежде всего представь их, как можно живее, в своем уме, по крайней мере, в главных чертах, например: как Он предан, сужден и осужден; как нес Крест и вознесен на Крест; как вопиял ко Отцу в Гефсимании и на Голгофе, и предал Ему Дух Свой; как снят со Креста и погребен. Кто не в состоянии сделать сего? Потом спроси самого себя, за что и для чего претерпел столько страданий Тот, Кто не имел никакого греха, и Который, как Сын Божий, имел все право на вечную и временную славу и блаженство. Святая вера скажет тебе, что Господь страдал за мир, за грешников, и следовательно, за тебя; страдал, чтобы удовлетворить за всех нас правосудие Божие, искупить нас от греха и смерти, подать нам пример терпения и самоотвержения. Потом вопроси еще: чего требуется от грешника для того, чтобы смерть Спасителя не оставалась для него бесплодною; что должно делать каждому, чтобы действительно участвовать в спасении, приобретенном на Голгофе для всего мира? Та же вера скажет тебе, что для сего требуется усвоение умом и сердцем заслуг Христовых, покаяние и подражание Христу в благой жизни. После сего совесть сама уже спросит тебя: исполняешь ли ты сии условия, усвояешь ли себе спасение Христово, ожил ли ты Его смертью? И сама даст ответ на сие. Такое размышление (а кто не способен к нему?) удивительно как скоро приближает грешника к его Спасителю, тесно и навсегда союзом любви связует с Крестом Его, сильно и живо вводит в участие того, что происходит на Голгофе.

Четвертый путь к шествованию за Христом в настоящие дни есть путь поста, исповеди и причащения, иначе — говения. Пост, облегчая наше тело, а через то и душу, делает нас способнее к следованию за Христом по тернистому пути Его. Исповедь, очищая и облегчая совесть, производит еще большую легкость духовную, и естественно заставляет не выпускать, так сказать, из виду Спасителя, страждущего за грехи, в коих мы приносим покаяние. А причащение не только приближает нас ко Господу, но и соединяет с Ним самым неразрывным образом. И когда, братие, приличнее наблюдать пост, как не в сии дни, когда отнимется Жених душ (Мф. 9; 15), когда Он Сам алчет у бесплодной смоковницы, жаждет на Кресте! Где естественнее слагать тяжесть грехов посредством исповеди, как не у подножия Креста! В какое время лучше причащаться из Чаши жизни, как не в наступающие дни, когда она подается нам, можно сказать, из рук Самого Господа! Поистине, кто, имея возможность приступать в сии дни к святой трапезе, уклоняется от нее, тот явно уклоняется от Господа, бежит от своего спасения.

Наконец последний, очевидный путь к шествованию за Христом, в настоящие дни, есть шествование за Ним в меньшей Его братии, оказание, во имя Его, помощи бедствующему человечеству. Путь сей может казаться отдаленным и непрямым; но в самом деле он чрезвычайно близок, удобен и прям. Ибо Спаситель наш столько любвеобилен, что все, делаемое нами во имя Его для страждущего человечества, усвояет лично Себе Самому. На самом Страшном Суде Своем Он потребует у нас особенно дел милосердия к ближним, и на них утвердит наше оправдание или осуждение.

Памятуя сие, возлюбленный, никогда не пренебрегай драгоценной возможностью облегчать страдания Господа в Его меньшей братии, а особенно воспользуйся ею в настоящие дни. Посетив темницу и облегчив, чем можешь, участь узников, ты лучше сделаешь, нежели когда бы из любви к Господу присутствовал в претории Пилата; доставив пропитание какому-либо бедному семейству, ты более сделаешь, нежели когда ты принес на Голгофу вино со смирной; одев нагого, покажешь усердие не менее Иосифа, представившего Плащаницу.

Таковы, братие, главные и открытые для всех пути, коими христианин в настоящие дни может сшествовать грядущему на страдания Господу. Есть много и других путей к сему, более возвышенных, таинственных; но они удобопроходимы токмо для душ возвышенных, чистых, кои привыкли следовать постоянно за своим Спасителем и жить Его жизнью. Но таковые души не требуют, да кто учит их (1 Ин. 2; 27); ибо Сам Господь, за Коим они всегда грядут, наставляет их на всякую истину (Ин. 16; 13). Для нас же довольно и тех путей, кои мы видели; ибо нет человека, который бы не мог вступить хотя на один из них и, вступив, придти туда, куда всем должно придти. Пусть ты, по бедности своей, не можешь напитать и одеть Господа в меньшей братии Его: прими сам от Него пищу в Евхаристии, одежду оправдания в исповеди, облегчение в посте. Не можешь говеть, — посещай церковь и молись. Не можешь быть в церкви, — читай Евангелие. Не можешь и этого, — размышляй с молитвой о страданиях Господа. Последнее, явно, возможно для всякого и везде, на пути и дома, на самом одре болезни и в темнице. Но идя и сим одним путем молитвенного размышления, можно вполне достигнуть цели, то есть разделить с Господом Его страдания и смерть. Я говорю разделить и смерть, ибо христианин должен не сшествовать токмо Господу, но и распяться с Ним. Но о сем чрезвычайно важном предмете, в коем вся сущность христианства, побеседуем, если угодно будет Господу, завтра. Аминь.