Имея в виду в конце речи (30-31 ст.) изобразить глубокую печаль отца своего в случае оставления его в Египте, Иуда еще ранее (25-29) говорит о том душевном страдании, какое пережил Иаков уже при втором отъезде их в Египет, а сам этот отъезд ставит в зависимость от распоряжения Иосифа привести Вениамина, причем нарочито выставляет, что не они, братья Вениамина, первые заговорили о нем, а Иосиф сам вопрошал их о нем и вообще о семейном их положении и сам дал им понять, что примет Вениамина с любовью (“взглянуть,” ст. 21, ср. 49:29[1242]), – с чем, предполагается, совершенно расходится настоящее положение Вениамина, – и сильным давлением на них (заключением на 3 дня под стражу, 42:47) заставил их вынудить отца отпустить Вениамина.

25. И сказал отец наш: пойдите опять, купите нам немного пищи.

26. Мы сказали: нельзя нам идти; а если будет с нами меньший брат наш, то пойдем; потому что нельзя нам видеть лица того человека, если не будет с нами меньшого брата нашего.

27. И сказал нам раб твой, отец наш: вы знаете, что жена моя родила мне двух сынов;

28. один пошел от меня, и я сказал: верно он растерзан; и я не видал его доныне;

29. если и сего возьмете от глаз моих, и случится с ним несчастье, то сведете вы седину мою с горестью во гроб.

С особенной трогательностью изображает Иуда преимущественную привязанность Иакова к Вениамину ввиду, особенно, потери Иосифа (последнее упоминание должно было особенно живо затронуть сердце Иосифа).

30. Теперь если я приду к рабу твоему, отцу нашему, и не будет с нами отрока, с душею которого связана душа его,

31. то он, увидев, что нет отрока, умрет; и сведут рабы твои седину раба твоего, отца нашего, с печалью во гроб.

На образном языке еврейском любовь Иакова к Вениамину представляется так: душа Иакова связана неразрывными связями с душой Вениамина, так срослась с ней, что с исчезновением Вениамина, погибнет и жизнь Иакова. Такой нежности родительской любви к детям не знал мир языческий. Говоря о том, что возвращение братьев к Иакову без Вениамина повлечет за собою смерть отца, Иуда употребляет тоже выражение: “сведут седину (отца) в гроб,” которое Иаков сам употребил в ответе сыновьям (42:32). Этим выражением Иуда, неведомо для себя, и Иосифа сопричисляет к виновникам будущей смерти Иакова. Эго последнее более всего могло усилить впечатление речи Иуды на Иосифа.

32. Притом я, раб твой, взялся отвечать за отрока отцу моему, сказав: если не приведу его к тебе (и не поставлю его пред тобою), то останусь я виновным пред отцом моим во все дни жизни.

33. Итак пусть я, раб твой, вместо отрока останусь рабом у господина моего, а отрок пусть идет с братьями своими:

34. ибо как пойду я к отцу моему, когда отрока не будет со мною? я увидел бы бедствие, которое постигло бы отца моего.

В этот момент высшего напряжения Иуда предлагает самого себя в рабы вместо Вениамина по двум основаниям: