Том-7
Недостойный Архимандрит Игнатий.
14 февр. 1848
№ 38
Бесценнейший Игнатий!
Поздравляю тебя и все братство с наступившею Святою Четыредесятницею. Желаю совершить поприще ее благополучно, с приобретением обильной душевной пользы. Мое здоровье — лучше и лучше, но слаб и по большей части лежу по причине сильного брожения, производимого во всем теле лекарством. Теперь это брожение наиболее в ногах. В лице и глазах моих заметна необыкновенная свежесть — верный признак поправления здоровья. Думаю в течение марта продолжать еще принимание лекарства; по ходу болезни утешаюсь надеждою, что к этому времени могут окончиться все брожения, происходящие от того, что все мокроты из тела устремились в желудок и, посредством его, выходят вон. Степану также получше, лицо у него гораздо свежее. Сисой снова простудился, промочив во время оттепели ноги. Не могу нарадоваться здешнему местечку: такое уединенное, здоровое и простое. О<тец> Игумен очень расположился ко всей нашей компании. После того письма, в котором ты извещал о кончине Константина Федоровича, я не получил от тебя ни одного письма. Пишу к тебе это для соображения — верно ли сторожа относят твои письма на почту, и не потерялось ли которое-нибудь из них. Присылаю при сем корректурный лист — Воспоминание о Бородинском Монастыре, который потрудись препроводить с Григорием Стратановичем к Краю. Мне бы хотелось, чтоб виньетки были прибраны в этом же роде, но другие — в которых было бы больше вкуса и изящества; к тому ж эти виньетки были на каком-то Московском стихоплетении о Бородинском Монастыре: мне не хочется заимствовать даже виньетки с чужих сочинений. Желаю, чтоб мои марания имели б хотя б одно достоинство: были б чисты от кражи. Бумага на корректурном листке — хороша; можно листков два десятка употребить слоновую. Поручи Стратановичу все это сделать аккуратно, а в выборе виньеток полагаюсь на твой вкус. Здесь ничего не пишу и даже не читаю — лежу полусонный, лишенный всех способностей.
Христос с тобою.
Тебе преданнейший друг
Недостойный Арх<имандрит> Игнатий.
23 февраля. Сыропуст
Признаю — оберточный листок для Воспоминания не нужным.
В моей библиотеке есть французская книга Les saints peres des deserts de L'Orient, в 9-ти томах. Если которого тома нет, вели отыскать маленькому Игнатию: может быть, у Плещеевых или у кого другого. Потом, уложив все в ящик, потрудись отправить по почте в Вологду, Ее Превосход<ительству> Елисавете Александровне Паренсовой, при кратчайшем письме, что препровождаешь книги по моему поручению. Она очень здесь о мне заботится. В моем шкафе лежит на полке книга Пр<еосвященного> Иннокентия Великий Пост. Потрудись передать Шаховой. Нужна для соображения при предполагаемом стихотворении.
№ 39