Горько ныне бесприютным сиротам, которыми наполнены дома призрения; брошенные отцами и матерями они и ныне забыты теми, которые обязались за ними смотреть.

Итак, вот кто ныне уныл и печален: унылы и печальны те, которых Иисус Христос называет меньшей Своей братией, с которыми Он делит печаль и уныние как всегда, так, особенно, и ныне. Утешь же их ты, брат мой возлюбленный! Утешь, чем и как можешь; за это и тебя Господь обрадует ради праздника, обрадует, чем ты и не думаешь; и ты будешь благодушествовать, и ты будешь весело петь Христово Воскресение. Аминь.

(Из Пасхальных поучений протоиерея Р. Путятина)

217. Наше грехолюбие

Странное существо человек! Хочет одного, а делает другое; любит добро, а делает зло... «Не еже бо хощу доброе, творю; но еже не хощу... еже ненавижду... злое, сие содеваю!» (Рим. 7; 19,15). Это за всех грешников говорит святой апостол Христов Павел. «Окаянен аз человек!» — восклицает он, говоря о слабости, о греховности человеческой. — «Кто мя избавит от тела смерти сея?» (Рим. 7; 24). Кто из грешников в добрую минуту на себе самом не испытывал этого тяжкого состояния? Кто не жаловался на себя самого, на свои греховные склонности и привычки, если только хотел начать добрую жизнь по заповедям Божиим? Поистине «...творяй грех раб есть греха», как говорит Единый Безгрешный Господь наш Иисус Христос во Святом Своем Евангелии (Ин. 8; 34), и блажен, кто всегда противится греху и хранит себя от этого рабства привычкам греховным!

"В одно и то же время жили на земле Евер и Нимрод, — рассуждает святитель Димитрий, митрополит Ростовский, — и оба были люди знатные. Евер — родоначальник народа Еврейского, а Нимрод — первый царь на земле. Но по правам столько же различались между собою, как свет и тьма: Евер был благочестив, а Нимрод — нечестив; первый сиял, как свет, добрыми делами, а последний был сам мрачен, как тьма, и других омрачал грехами. Евер был богоугодный муж; а Нимрод — богопротивный. Евер учил людей богоугождению, а Нимрод — прогневанию Бога, ибо по его настоянию грешные люди задумали строить башню до небес... Но вот что удивительно: размножившиеся после потопа люди не пошли по следам праведного Евера, а последовали за нечестивым Нимродом. Человека Божия не послушали, а отдали себя на волю раба сатанина... Почему так случилось? Да потому, что после грехопадения Адамова природа человеческая стала более склонна ко злу, чем к добру. До преступления заповеди Божией человек был невинен, незлобив, безгрешен, пребывал в благодати Божией как сын в любви отчей, не знал, что такое грех, и не желал его. Не было в нем гордости и не искал он чести выше той, какая дана была ему от Бога: не завидовал Ангелам, ближе его стоящим к престолу Божию. Не было в нем жадности и не искал он ни золота, ни серебра, ни камней драгоценных, и ничего, что теперь люди собирают с таким ненасытным желанием. Не было в нем гнева и ярости, не знал он похотения плотского, не искал пресыщения, и никогда сам по себе не преступил бы заповеди Божией и не подумал бы о запрещенном плоде, если бы не был прельщен от врага. А как скоро согрешил и прогневал Господа преступлением Его заповеди и за то лишился прежней благодати Его, то, познав зло, он стал очень склонен к нему. И вошло тогда в природу человеческую всякое греховное пожелание: и гордость, и жадность, и гнев, и зависть, и плотское вожделение.

И стали люди, от Адама происшедшие, гордиться и тщеславиться, собирать богатства и завидовать, гневаться и обижать друг друга, и угождать во всем плоти своей, так что привычка ко греху обратилась у них как бы в природу, ибо как трудно противиться требованиям природы, так же стало для них трудно расставаться и с привычным грехом. Вот почему, когда праведный Евер увещевал их угождать Богу, а не прогневлять Его, то богоугождение казалось им делом странным и необычным; а когда Нимрод предлагал им дела Богу противные, они охотно брались за них, как за дело привычное. Так, грешный человек всегда готов скорее послушать злого совета, чем доброго, и по привычке к смертным грехам без страха идет на самые богопротивные дела.

Как далеко отстоит восток от запада, так и добро отстоит от зла; а худое так близко к злому, так сродно ему, как тьма мраку и грязь — нечистоте. Удивляется святой Иоанн Лествичник, что мы грешные, имея помощь Самого Всесильного Бога и святых Ангелов Его к совершению добрых дел, с трудом совершаем их; а на худое дело нас может прельстить один лукавый бес. "Почему так?" — вопрошает он и не желает дать ответа на сей вопрос. А мы думаем, что нет на то другой причины, кроме той, что человеческой природе, грехом прародителя растленной, стало сроднее зло, чем добро, ибо он во зле и зачинается и рождается: «в беззакониих,- сказано, - зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя» (Пс. 50; 7). А с чем кто родился, того и желает, о том и помышляет: «...прилежит помышление человеку... на злая от юности его...» (Быт. 8; 21). Вот почему мы так медленны на все доброе, и так скоры на все злое. Ах, как много добрых советов и увещаний к добродетели мы имеем в писаниях пророков, апостолов и святых Отцов, как часто слышим наставления духовных учителей! Но как мало их слушающих, как мало спасающихся! А на худое нам не нужно многих учителей: один какой-нибудь бес пошепчет, — и грешник готов ему повиноваться! Да и самая природа наша грехолюбивая склоняет каждого ко греху, а дружба с порочными какому злу не научит? И часто случается, что один делается для другого бесом, научающим его всякому злу. А кто дойдет до привычки ко греху, кто сроднится с ним, тот уже и Бога не боится, и не страшится делать всякие Богу противные дела. Будем же остерегаться, чтобы не привыкать ко грехам, а как можно скорее восставать от грехопадения. Ибо если кто раз впадет в смертный грех и не восстанет скоро покаянием, тот легко уже впадет в него и в другой, и в третий раз, и, повторяя его, дерзнет и на другие, еще более тяжкие грехи. Ведь страшно согрешить только в первый раз: а кто раз согрешил, тому не страшно уже и еще повторить грех... А причина этого безстрашия во грехах — та, что по первом падении человек не поспешил восстать покаянием. Есть такой вопрос: если бы Адам, по своем грехопадении в раю, тотчас же покаялся и со смирением и сокрушением сердечным просил у Бога прощения, то простил ли бы ему Бог грех его? Ответ: конечно простил бы, ибо не свойственно Божию благоутробию отвергать истинно кающегося грешника. Преподобный Дорофей говорит, что Господь Бог для того и вопрошал Адама: "Где еси?" — чтобы возбудить его к покаянию, чтобы он сказал: "Прости", — и помиловать его. Еще вопрос: если бы Бог простил Адама, дерзнул ли бы Адам согрешить в другой раз? Никогда! Познав от первого падения, сколь велико зло — грех, он не возвратился бы к нему опять, и грех не вошел бы в род человеческий. Но Адам не принес тотчас покаяния. И вот, от первого греха его, скорым покаянием не очищенного, как от нечистого источника, истекли струи других грехов и затопили весь мир... То же самое происходит и в нас самих: если бы люди, согрешив, тот час же каялись, то снова не падали бы в те же грехи. А так как грешник медлит покаянием, то грехи повторяются, и с ним бывает по слову Премудрого: «Егда приидет нечестивый во глубину зол, нерадит» (Притч. 18; 3), то есть, когда грех войдет у него в привычку, то он уже небрежет о своем спасении, не боится Бога. Он походит тогда на человека, который сорвался с высоты в пропасть: ему не за что удержаться — он падает в глубину и разбивается. Вот так же и грешник, падший от жития богоугодного: если не удержит себя тотчас же покаянием, то начинает ниспадать от греха во грех; ему очень трудно будет, хотя и возможно, удержать себя от греха, потому что ко греху влечет его привычка греховная, которая обратилась у него в природу. Итак, не медли во грехе твоем, падший человек! Не медли, иначе ты падешь во глубину зол и погибнешь!"

Так заключает свое рассуждение святитель Димитрий.

Вот, братие, как велика сила греха, когда он овладеет душой человека! Убоимся, други, сего жестокого господина, чтобы не быть рабами его. А кто имел несчастие пасть в какой-либо смертный грех, тот не медли ни минуты: спеши с покаянием ко Господу, спеши, пока грех не овладел совсем твоей душой; тогда трудно будет тебе покаяться, ты впадешь во глубину зол — и погибнешь!..

(Из творений святителя Димитрия, митрополита Ростовского)

218. Осмотрись!

Слышим часто, что люди друг другу говорят: осмотрись. Христианине! Ты Бога исповедуешь и слышишь слово Его святое, и знаешь, что будет грешникам вечная мука, а праведным вечная жизнь! Тебе наипаче прилично сказать слово сие: осмотрись!

Отрекся ты сатаны и всех злых дел его при крещении: не обратился ли опять к нему злым и развращенным житием своим? Осмотрись!