Но человек Божий взглянул на них с удивлением:

— Нет, — сказал он, — за что выгонять его? Он не к вам пришел, а ко мне; не трогайте его, своими простодушными словами он не причинил мне никакого зла. Да если бы и погрешил он в чем-нибудь, то нам, духовным, подобает, по слову Апостола Христова, «исправляти таковых духом кротости» (Гал. 6; 1).

И не дожидаясь себе поклона от поселянина, угодник Божий сам подошел к нему и с великим смирением поклонился ему до земли. Потом поцеловал его, с любовью благословил и поблагодарил за то, что этот простец имеет о его убожестве надлежащее мнение. Так смиренномудрый радуется своему бесчестию и унижению столько же, сколько тщеславный приходит в восторг от почестей и похвал людских! Но и этого было мало. Преподобный взял гостя за руку, посадил рядом с собой за трапезу и сам стал угощать его. Простодушный поселянин, видя такое радушие старца, поверил ему печаль свою, что доселе ему не удалось видеть игумена Сергия.

— Не скорби, брате, — утешал его преподобный, — Бог так милостив к месту сему, что никто отсюда не уходит печальным. И тебе Он скоро покажет, кого ты ищешь.

И вот они еще продолжали беседу, как в обитель прибыл князь (может быть Радонежский), окруженный многочисленной свитой из бояр и рабов. Преподобный встал, чтобы встретить именитого гостя, а рабы князя, расчищая дорогу для своего господина, далеко оттолкнули поселянина и от своего князя, и от игумена. Между тем прибывший князь еще издали смиренно поклонился до земли угоднику Божию, который поцеловал его и благословил; затем оба они сели, а все бояре и братия почтительно стали вокруг них. Смущенный простец ходил около них, стараясь сквозь толпу рассмотреть, который был Сергий; он опять спросил одно из иноков:

— Кто же этот чернец, что сидит направо от князя?

Инок взглянул на него и с упреком сказал:

— Разве ты пришелец здесь, что не знаешь преподобного Сергия?"

Тогда только понял свое невежество поселянин и, укоряя себя, стал просить некоторых из братии, чтобы они попросили за него прощения у старца, которого он оскорбил своим невежеством. "Вот уж справедливо зовут нас, мужиков, невежами, — думал он. — Как будто я ослеп и не вижу с кем говорю!.. С какими же глазами покажусь я теперь святому старцу?" Так горевал простодушный гость, и, дождавшись, когда князь вышел из обители, он бросился к ногам преподобного, умоляя простить его невежество и неверие. Но смиренный игумен сказал ему:

— Не скорби, чадо; один ты справедливо рассудил обо мне; ведь они все ошибаются! — И он утешил его назидательным словом и отпустил его с благословением.

Но доброе сердце простого человека так было тронуто смирением и любовью великого подвижника, что он скоро опять пришел в обитель, чтобы уже никогда ее не оставлять: здесь он принял пострижение и, потрудившись несколько лет, с миром преставился к Богу.

282. Три дщери Премудрости

Много женщин и девиц носят достолюбезные имена святых мучениц: Веры, Надежды, Любви и мудрой матери их Софии; но многие ли знают дивную историю их страданий? А между тем эта история так глубоко трогательна и поучительна, что без слез ее, кажется, и читать нельзя. Вот краткое изложение этой истории.

При нечестивом царе Адриане жила в Риме благочестивая вдовица по имени София. Слово «София» значит «премудрость», и София была достойна своего имени: кроткая, целомудренная, она, по слову Апостола, была полна милосердия и плодов благих (Иак. 3; 17). У нее было три дочери, которым мудрая мать дала имена трех главных богословских добродетелей: Вера— 12-ти лет, Надежда — 10-ти и Любовь — 9-ти лет. Мать воспитывала дочерей в страхе Божием и учила тем добродетелям, коих имена они носили. С летами расцветала и девственная красота святых отроковиц; о них стали говорить по всему Риму, и молва дошла до слуха гордого императора. Адриан немедленно приказал привести всех их во дворец.