Иссохшия смоковницы за неплодие прещения (наказания) убоявшеся, братие, плоды достойны покаяния принесем Христу, подающему нам велию милость.

Вторую Еву Египтяныню обрет змий глаголы, тщашеся ласканьми запяти Иосифа, но той оставив ризу, бежа греха, и наг не стыдящеся, якоже первозданный прежде преслушания. Того молитвами, Христе, помилуй нас!

614. У гроба Христова

«Бе же ту Мария Магдалина и другая Мария, седяще прямо гроба» (Мф. 27; 61)

Сейчас возлюбленные братья, совершили мы один из самых трогательных обрядов нашего православного Богослужения: умом и сердцем мы присутствовали на святой Голгофе, созерцали там снятие Господа со креста, обвитие Его пречистого тела чистою плащаницей с ароматами и перенесение в сад праведного мужа, Иосифа Аримафейского... В настоящую минуту сей святой храм изображает как бы самый этот сад: вот Иосиф и Никодимом полагают тело своего Божественного Учителя-Страдальца во гробе нове; вот они закрывают погребальную пещеру тяжелым камнем, и с не менее тяжелым камнем скорби на сердце удаляются... Только святые жены не могут еще покинуть священного места: уже поздно, уже солнце готово скрыться за вершинами гор Иудейских, а святые жены все еще тут, сидят против погребальной пещеры Господа: «бе же ту Мария Магдалина и другая Мария, седяще прямо гроба» (Мф. 27; 61). Да и могли ли они, всем сердцем преданные своему Божественному Учителю, так скоро расстаться с местом Его последнего, как думали они, упокоения? Давно ли Он, милосердный Господь Иисус, был с ними, обходил грады и веси родной Ему Галилеи, повсюду проповедуя Царствие Божие, повсюду исцеляя всяк недуг и всяку болезнь?.. Еще так недавно, всего несколько дней тому назад, совершил Он величайшее чудо: воззвал от гроба Своего друга, четверодневного мертвеца — Лазаря, и с каким восторгом после того встречал Его, как Царя своего, иудейский народ — здесь же, в Иерусалиме!.. А теперь... Вот Он, милосердный Владыка жизни, лежит бездыханный в этом гробе, — весь изъязвленный, измученный, с прободенным ребром, со страшными ранами на руках и ногах... Умолкли Его святые уста, которые источали глаголы, сладчайшие меда и сота; померкли Его пресветлые очи, которые с такой любовью взирали на всех труждающихся и обремененных, которые одним милосердным взглядом обращали грешников к покаянию; охладели святейшие руки, от прикосновения которых не только убегали все недуги и болезни, но содрогалась и сама смерть!.. Упокоилась на ложе смертном и святая глава, во всю жизнь не имевшая, где преклонитися... О какой же нестерпимой болью сжималось сердце святых жен при виде сего гроба, сокрывшего их Радость, их Жизнь, их светлую Надежду!.. И как могло все это случиться? Как смерть дерзнула коснуться Того, Кто прогонял ее властным словом Своим даже от смертных, ей уже обреченных на жертву людей?!.. Что сие, еже о Нем, бысть таинство?..

Такие думы, такие чувства темной тучей облегали их сердца, и горько плакали, и неутешно рыдали святые жены, «седящи прямо гроба..».

Братья Христиане! Что для святых жен в то время было еще покрыто тайной, что они, быть может, только смутно чувствовали своим добрым сердцем, то для нас — ясная, как Божий день, спасительная истина. Мы знаем, что и на крест возвела, и во гроб свела, и даже до ада низвела нашего Господа — все та же Его Божественная любовь, которая творила чудеса, которая исцеляла недугующих, чудесно питала алчущих, воскрешала мертвых, — что Господь наш, пришедший на землю призвать падшего Адама, и не нашедший его на земле, даже до ада преисподнего дошел, чтобы и там обрести Свое овча заблудшее... И обрел Он овча сие, а с ним и весь род человеческий, и возложил его на рамо Свое, и принес к Отцу Своему Небесному... Он Сам сказал: «Аз душу Мою полагаю за овцы», — и исполнил слово Свое: яко агнец незлобивый, Он веден был на заколение и со беззаконными причтен... И все это — нас ради человек и нашего ради спасения: возлюбленные о Господе братья! «Еще грешником сущим нам Христос за ны умре», поучает нас святой Апостол Христов: «врази бывше примирихомся Богу смертию Сына Его!» (Рим. 5; 8,10). Вот в чем тайна Его невинных страданий: «Той язвен быстъ за грехи наша, и мучен бысть за беззакония наша, язвою Его мы исцелехом!» (Ис. 53; 5). О Любовь Божественная! Согрей хотя малою искрою от Твоего неистощимого пламени наши хладные, грешные сердца!..

Но братья мои! Огонь не может не согревать; Христос Спаситель наш не может не любить нас, а любя Он тем самым учит и нас любить. Только бы мы сами отверзали свое сердце к Его благодатному внушению! Вот и теперь, пречистыми язвами Своими не поучает ли Он нас все той же любви? Не слышится ли в сердце вашем Его любящий отеческий голос: чадца Моя! «Вам глаголю ныне» — особенно ныне, в день Моей крестной смерти за вас: «заповедь новую даю вам, да любите друг друга. Якоже возлюбих вы», — а вы знаете, вы вот видите, как Я возлюбил вас: желаю, заповедую, «да и вы так же любите друг друга. О сем разумеют в cu, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собой» (Ин. 13; 33-35). «Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя» (15; 13). Но внемлите, смотрите: Я не за друзей только, но и за врагов Моих душу Мою положил. И со креста молился Я за них Отцу Моему Небесному: «Отче, отпусти им!» (Лк. 23; 24). Чадца Моя! И вы «любите враги ваша», как Я любил, «добро творите ненавидящим вас», как Я творил добро Моим врагам, «и молитеся за творящих вам напасть» (Мф. 5; 44), как и Я молился за врагов Моих, за Моих распинателей. «Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите» (Ин. 14; 15). «Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, и — любите враги ваша!» Брат мой возлюбленный, ты, который не можешь погасить в себе чувства злобы к тому, кого ты называешь врагом своим! Поди сюда, стань у гроба Господа твоего, взгляни на Его язвы пречистые и устыдись своего сердца грешного!.. Его ли мы с тобой не оскорбляем грехами своими? А вот, смотри: чего не вытерпел Он за эти наши грехи? Что же значат все оскорбления, какие нам с тобой могут причинить люди, в сравнении с теми муками крестными, какие претерпел за нас Христос Спаситель наш?! И кто же после этого посмеет считаться с ближним своим из-за какого-нибудь слова обидного? Кто посмеет у гроба сего не простить даже самому заклятому своему врагу? Или скажешь: не могу сломить себя, не слажу со своим сердцем грешным? Не новость это, друг мой: на то жаловался даже Апостол Христов Павел: «окаянен есмъ человек, взывал он: не еже бо хощу сие творю, но еже ненавижду, то соделоваю!» (Рим. 7; 24,15). Но он же говорит: «вся могу о укрепляющем мя Иисусе Христе» (Флп. 4; 13). Пожалуйся и ты на свое бессилие Христу, твоему Спасителю, и Он подаст тебе благодатную силу возлюбить врага твоего. Ведь тот, кого ты считаешь врагом своим, дорог Ему так же, как и ты: ведь и за него, как и за нас с тобой, Господь страдал на кресте; суди же сам: приятно ли отцу, когда дети ссорятся? Приятно ли Спасителю нашему, если мы будем враждою утешать своего исконного врага — диавола? Сделай же ради Христа Спасителя твоего над самим собой хотя малое усилие, забудь хотя на минуту, в виду сего святого гроба Христова, что тот человек — враг тебе; представь, что это — любимый брат твой, и спроси себя: как бы ты поступил, если бы он почему-нибудь стал немирен к тебе? И как подскажет тебе совесть твоя, так и поступи с врагом своим, и тогда — верь — в твоем сердце загорится тот благодатный огонек любви к нему, который разгонит мрак вражды, согреет твое сердце и незримо коснется сердца твоего врага и сделает тебе из него лучшего друга... О Любовь Божественная, сладчайший Спаситель наш, Иисусе Христе! Научи нас любити Тя от всего сердца нашего, да в любви Твоей пребывающе, возлюбим друг друга и возлюблени будем Отцом Твом Небесным! Аминь.

(Слово в Великий Пяток по перенесении Плащаницы, произнесенное в Троице-Сергиевой Лавре 3 апреля 1892 г.)

615. Плач Пресвятой Богородицы

Какими трогательными чертами изображают наши церковные песнопения несказанно великую скорбь Матери Божией у креста и у гроба Ее Божественного Сына! Вслушайтесь внимательнее в тот неподражаемо-трогательный канон на плач Пресвятой Богородицы, который читается на малом повечерии в Великую Пятницу, после поклонения Плащанице; прочтите дома этот дивный канон или те краткие, но глубоко-трогательные погребальные песнопения Господу Спасителю, которые положены на утрени Великой Субботы: если ваше сердце еще не совсем очерствело, если ваша душа еще способна отзываться на чужую скорбь, то у вас невольно польются слезы умиления, вы забудете все окружающее и в чувстве сокрушения сердечного повергнетесь перед крестом Господним и будете плакать сладкими слезами вместе с Пречистой Его Матерью! Предлагаем нашим читателям несколько сих прекрасных песнопений.

Из канона на плач Пресвятой Богородицы

«Плачущи глаголаше Браконеискусная ко Благообразному: потщися, Иосифе, к Пилату приступити, и испроси сняти со древа Учителя твоего! — Видев Пречистую горце слезящу, Иосиф смутися, и плачася приступи к Пилату, даждь ми, вопия с плачем, тело Бога моего! — Приимши Его с плачем Мати неискусомужная, положи на колену, молящи Его со слезами, и облобызающи, горце же рыдающи и восклщающи: Едину Надежу и Живот, Владыко Сыне Мой и Боже, во очию свет раба Твоя имех: ныне же лишена был Тебе, сладкое Мое Чадо и любимое! — Болезни и скорби и воздыхания обретоша Мя, увы Мне, видящи Тя, Чадо Мое, возлюбленное, нага и уединена, и вонями помазана Мертвеца! — Се Свет Мой сладкий, Надежда и Живот Мой благий, Бог Мой угасе на кресте:распалаюся утробою... — Солнце незаходяй, Боже превечный и Творче всех тварей, Господи! Како терпиши страсть на кресте. Мертва Тя зрю, Человеколюбче, оживившаго мертвыя... Хотела бых с Тобою умрети, не терплю бо без дыхания мертва Тя видети ! — Не изглаголеши ли рабе Твоей слова, Слове Божий? Не ущедриши ли (не пожалеешь ли) Владыко, Тебе Рождшую?.. Помышляю, Владыко, яко к тому сладкаго Твоего не услышу гласа, ни доброты лица Твоего узрю, якоже прежде раба Твоя: ибо зашел ecu, Сыне, от очию Моею! Где, Сыне Мой и Боже, благовещение древнее, еже Ми Гавриил глаголаше? Царя Тя, Сына и Бога Вышняго нарицаше: ныне же вижу Тя, Свет Мой сладкий, нага и уязвлена мертвеца!.. Приими Мя с Собою, Сыне Мой и Боже, да сниду, Владыко, в ад с Тобою и Аз: не остави Мене едину, уже бо жити не терплю, не видящи Тебе, сладкаго Моего Света!.. Увы Мне, что вижу? Камо ныне идеши, Сыне Мой, а Мене едину оставляеши?!.. Како во худом гробе полагаешися, мертвыя повелением возставляяй во гробех?!.. Ни от гроба Твоего востану, Чадо Мое, ни слезы точащи престану раба Твоя, дондеже и Аз сниду во ад, не могу бо терпети разлучения Твоего, Сыне Мой! — Радость Мне николиже прикоснется отселе: Свет Мой и Радость Моя во гроб зайде, но не оставлю Его единаго, зде же умру и спогребуся Ему!.. Изнемогающи и рыдающи Непорочная, Мироносицам глаголаше: срыдайте Ми и сплачитеся горце: се бо Свет Мой сладкий и Учитель ваш гробу предается!.. Душевную Мою язву ныне исцели, Чадо Мое, Пречистая вопияше слезящи: воскресни и утоли Мою болезнь и печаль, можеши бо, Владыко, елико хощеши и твориши, аще и погреблся ecu волею».

Из надгробных песнопений Великой Субботы