(Из "Беседы " 25-ой святителя Иоанна Златоуста на 1 Послание к Коринфянам)

647. Наше идолопоклонство («Яко вcи бози язык бесове» (Пс. 95; 5))

Слышите, братие, что говорит царь Давид? Говорит, что у язычников боги были бесы, что язычники служили и поклонялись бесам, духам нечистым, вообще — диаволу. Правда, грубые язычники почитали богами идолов, служили и поклонялись идолам, бездушным истуканам — как богам. Но богодухновенный Царь показывает, какою мыслью руководились те люди, которые решились понаставить идолов для почета и поклонения. Эти люди бесов признали за богов. Идол, — говорит апостол Павел, — ничтоже есть в мире (1 Кор. 8; 4). Истукан — просто изделие человеческое. «Идоли язык, — говорит тот же Давид, — сребро и злато, дела рук человеческих» (Пс. 134; 15). Кому же тут служить и кланяться? Ничему и некому, если бы к тому не присоединялась вера, что действовавшие чрез идолов духи или бесы — суть боги. Идолы языческие были только видимым представлением бесов. Настоящий бог язычников и вообще грешных людей есть диавол. Диавол, отпадши от Бога и Творца и сделавшись противником Ему, захотел сам быть богом и начал от всех требовать себе божеского поклонения. Он обещал достоинство божеское нашим праотцам и, очевидно, хотел их отвратить от Бога, и взять под свою власть, чтобы господствовать над ними и быть их богом. Это же показывает его искушение, с каким дерзнул он приступить к Самому Спасителю нашему Иисусу Христу, нагло требуя от Него себе поклонения. «Сия, — говорил он, — вся (указывая на царство и славу мира сего) Тебе дам, аще пад поклонишимися» (Мф. 4; 9). Вот этому богу, именно — диаволу с его клевретами, главным образом, и служили язычники, исполняли злую волю его, приносили ему жертву по роду страстей своих, над коими властвуют демоны. А как человек есть существо не просто духовное, но вместе и телесное, то диавол захотел, чтобы человек и наружно, телесно служил ему как богу, и вот внушил язычникам наставить видимых, вещественных изображений богов — идолов, и им служить и покланяться, как богам. Таким образом, язычники, поклоняясь и принося жертвы идолам, поклонялись и служили на самом деле злым и нечистым духам, как сказано и о евреях, когда они «поработаша истуканным» (Пс. 105; 36), «пожроша бесовом, а не Богу» (Втор. 32; 17). Значит, бози язычников, действительно, были бесове.

Времена язычества кончились, но кончилось ли идолопоклонство? Свободны ли от идолослужения мы, принявшие закон Христов? — Нет. Кончилось поклонение истуканам, вещественным идолам, но не кончилось поклонение духовным идолам, служение диаволу. Духовные идолы — это страсти греховные. Кто служит, угождает им, тот служит диаволу. Три таких главных идола, которым, к несчастию, и мы, христиане, нередко поклоняемся и служим, — это наше, честолюбие, миролюбие и плотоугодие. «Все, еже в мире, — говорит святой апостол Иоанн, — похоть плотская, и похоть очес, и гордость житейская» (1 Ин. 2; 16). Первый духовный идол есть честолюбие и гордость. Еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Богом (Лк. 16; 15), — говорит Господь. И этому идолу, диаволом измышленному, первым поклонником и служителем сделался сам же диавол, когда отрекся от повиновения Творцу и возмечтал быть богом. Этому идолу по обольщению диавола поклонялись и прародители наши, когда возмечтали быть яко бози. Этому идолу поклоняются и служат все, кто мечтает о своих достоинствах, кто любит честь и славу, кто ищет отличий и преимуществ пред другими. И чего они не приносят в жертву этому идолу! Вот один добивается высокого звания и места, чтобы величаться пред другими и любоваться мыслию: «несмь, якоже прочии человецы» (Лк. 18; 11). Такое гордое расположение есть служение духу гордыни. Другой служит для почестей и наград, несет труды и подвиги, не щадя ни времени, ни сил, ни здоровья своего — для чего? Чтобы получить то или другое отличие. Такое честолюбивое служение есть жертва бесу тщеславия. Третий благотворит, жертвует на богоугодные заведения, строит или украшает даже храмы Божии — да для чего? Для славы своей, для получения похвалы от общества и от начальства. Что же это, как не жертва бесу славолюбия? Иной роскошествует, ведет знакомство с большими и знатными людьми — и все для чего? Для своего тщеславия... Такая тщеславная расточительность своего достояния есть жертва бесу самоугодия. Все эти и подобные им жертвы со стороны человека суть именно жертвы идольские. Ведь рассудите сами, кому в таких случаях служит человек, для кого трудится, кому делает угождение и честь? Богу ли? Нет, своим порочным желаниям и страстям. Стало быть, и служит им, а чрез них — начальнику пороков и страстей диаволу с его клевретами.

Второй идол духовный есть миролюбие. Этому идолу поклоняются и служат преимущественно любостяжатели и сребролюбцы. Апостол Павел любостяжание именно называет идолослужением (Кол. 3; 5). Любостяжатели, как известно, все внимание, все заботы, все труды обращают на то, чтобы приобресть земные сокровища, а приобретенные умножать всякими, какими возможно, способами; сребролюбцы берегут свои сокровища, считая их дороже своей души, и ежели когда одолжают других, то только для своей корысти, чтобы потом взять свое с лихвой. Скажите же, кому они посвящают свои труды и свою жизнь, ежели не имеют в виду ни Бога, ни души своей, ежели только насыщают свою страсть к земным сокровищам и благам? Кому? — Мамоне. Тому же идолу поклоняются и служат и любители щегольства и нарядов, которые приносят этой безумной страсти непрестанные, бесчисленные и самые ценные жертвы. И уж именно служат, как рабы своему господину, как твари своему богу! И»мже бо кто побежден бывает, сему и работен есть», — говорит апостол Петр (2 Пет. 2; 19).

Третий духовный идол есть плотоугодие. Святой апостол Павел служение плоти и чреву считает именно идослужением и говорит, что чрево для чревоугодников есть бог. «Таковии бо, — говорит он, — Господеви нашему Иисусу Христу не работают, но своему чреву» (Рим. 16; 18), «имже бог чрево» (Флп. 3; 19). О, какой, в самом деле, великий бог у нас — чрево! Целую жизнь мы служим ему, все достояние свое отдаем в жертву ему, все труды несем, все заботы употребляем, все неприятности переносим для него, как бы только угодить ему. Мало того, что непрестанно заботимся о том, что «яды, или что пием» (Мф. 6; 31), — но еще стараемся наслаждаться пищей, «хотим ясти, пити и веселитися» (Лук. 12; 19). Как же поэтому не бог — чрево наше, ежели мы так усердно служим ему, так заботливо угождаем ему и так много жертвуем ему? Немало и других похотей плоти и даже страстей бесчестия (Рим. 1; 26), которым иные из носящих имя христиан не отказываются служить и жертвовать всем, не оставляя ничего для пользы души, как будто жизнь их только и есть, что на земле...

Так вот видите, братие, — и христиане не все свободны от идолослужения. Значит, и мы должны чаще напоминать себе заповедь Божию: не сотвори себе кумира. А таких духовных кумиров много, так много, что едва не равняется числу бесов, лукавых и нечистых духов. Святой Ефрем Сирин в молитве своей показал, конечно, только часть наших страстей, когда упомянул о духах праздности, уныния, любоначалия и празднословия. И ежели какая страсть, великая ли или малая, для человека есть идол, которому он поклоняется и служит, то какое же должно быть множество этих идолов и у христиан, как скоро они живут в пороках и страстях? Ах, братие! Страшно и подумать о таком идолослужении! А оно, действительно, есть. Действительно, многие, очень многие и христиане боготворят свои страсти, а чрез то совершают духовное идолослужение. И какое богопротивное, душепагубное идолослужение! Ведь христиане вступили в завет с Богом, отреклись сатаны и всех дел его, и сочетались Христу; ведь они должны служить и поклоняться единому Богу, а не врагам своим, исполнять волю Творца своего, а не волю лукавых демонов, ведь душа христианская должна быть храмом Божиим, а не вместилищем страстей.

О, возлюбленные! Позаботимся внести свет христианства в наши умы и сердца, в наши дела и поступки, во всю жизнь нашу. Как отвергнуты нами все кумиры вещественные, идолы языческие, так отвергнем и все плотские и душевные страсти, поставим в душах наших на место их христианские, божественные образы: смирение, веру, повиновение Богу, любовь, благотворение ближнему, воздержание от страстей греховных с соблюдением себя а чистоте души и тела. Так будем служить Богу живу и истинну (Евр. 9; 14), и поклоняться Ему духом и истиною (Ин. 4; 23), и тогда, только тогда мы будем истинными христианами, людьми действительно призванными из тьмы... в чудный Божий свет (1 Пет. 2; 9), и наследницы будем по упованию жизни вечныя (Тит. 3; 7). Боже наш, слава Тебе!

(Из книги "Сеятель благочестия" протоиерея В. Нордова)

648. Премудрая царевна-великомученица

Из всех святых жен отличалась своею мудростью святая великомученица Екатерина. Она была дочь царя идолопоклонника; рано лишившись отца, она жила с своею матерью, тайной христианкой, в городе Александрии, что в Египте. В 18 лет она уже хорошо знала всю мудрость писателей языческих и, будучи высока ростом, отличалась необыкновенной красотой. Матери очень хотелось отдать ее замуж, но премудрая Екатерина желала остаться девою и потому отвечала матери и родным: "Если хотите, чтобы я вышла замуж, то найдите мне такого юношу, который был бы подобен мне и в красоте, и в благородстве, и в мудрости. А если чего из этих достоинств у него не достанет, то я не пойду за такого". Много являлось женихов и богаче, и благороднее Екатерины, но ни один не мог сравняться с нею в красоте и мудрости. А Екатерина говорила: "Необразованного жениха не желаю иметь".

Был у матери ее духовный отец, старец святой жизни, который жил где-то за городом, укрываясь от гонений. Раз мать Екатерины привела ее к этому богоугодному мужу. Беседуя с ней, иерей Божий решил обратить премудрую деву сию к вере во Христа и сказал ей: "Я знаю одного Отрока, Который несравненно превосходит тебя во всем: красота Его превосходит сияние солнечное, премудрость Его управляет всеми созданиями, сокровищами Своими Он наделяет весь мир и они не только не уменьшаются, а, напротив, — умножаются, а Его благородство столь велико, что его нельзя постигнуть умом человеческим". Смутилась Екатерина от таких речей иерея Божия и спросила, правду ли он говорит? И чей Сын этот чудный Отрок? — "У Него нет отца на земле, — отвечал ей служитель Христов, — Он родился неизреченно чудесным образом от одной Пречистой и Пресвятой Девы, Которая за свою святость вознесена превыше небес и Которой поклоняются все небесные Ангелы, как Царице своей". — "А можно ли видеть сего дивного Юношу?" — спросила Екатерина. "Можно, — отвечал старец, — если ты исполнишь то, что я тебе скажу". Екатерина на все была готова, и старец дал ей икону Богоматери с предвечным Богомладенцем на руках и сказал: "Вот тебе изображение Девы Матери с Ее Божественным Сыном, возьми это с собой, заключись на ночь в своей комнате и усердно, с благоговением и верою умоляй сию Деву Матерь, Ее зовут Марией, чтобы она показала тебе Своего Сына. Верь, что Она исполнит желание души твоей".

С радостью исполнила Екатерина повеление старца и от усталости в молитве заснула. И вот, она видит во сне Царицу Небесную так, как Она была изображена на иконе; на руках Ее был Богомладенец, Который сиял светлее солнца, но обращал Свое лицо к Матери, так что Екатерина не могла его видеть. Трижды заходила она и справа, и слева, но Христос отвращался от нее. Тогда Екатерина слышит, что Матерь Божия говорит Своему Сыну: "Взгляни, Чадо, на рабу Твою, Екатерину, она так прекрасна!" А Он отвечает: "Не могу смотреть на нее, она темна и безобразна". Опять говорит Ему Пресвятая Богородица: "Она и премудра, и богата, и благородна..." Христос отвечает: "Говорю Тебе, Мати Моя, что девица сия и безумна, и нища, и худородна, и Я дотоле на нее не взгляну, пока она остается в своем нечестии". Тогда Преблагословенная Матерь говорит Сыну Своему: "Молю Тебя, сладчайшее Мое Чадо, не презри создания Своего, скажи ей, что делать, чтобы увидеть пресветлое лице Твое, которое и Ангелы видеть желают". Христос отвечает: "Пусть она идет к старцу, который дал ей икону; что он скажет, то пусть и сделает, и тогда увидит Меня, и обрящет у Меня благодать".

Проснулась Екатерина, и лишь настало утро, как поспешила к святому старцу, рассказала ему видение и со слезами умоляла научить ее, что ей делать. Тогда иерей Божий раскрыл пред нею все учение веры Христовой, совершил над нею Святое Крещение и велел опять молиться Пресвятой Богородице. И молилась она опять всю ночь, пока не заснула, и снова узрела во сне Царицу Небесную с Божественным Младенцем, Который теперь смотрел на Екатерину с великой любовию и кротостью... И вопросила Матерь Божия Своего Сына: "Годна ли Тебе, Сыне Мой, девица сия?" — И Он отвечал: "Очень угодна, она теперь столь же прекрасна и славна, сколько была доселе нища и неразумна. Я хочу обручить ее Себе в невесту нетленную". И пала пред Ним Екатерина на землю, говоря: "Я недостойна, преславный Владыко, видеть Царство Твое, сподоби меня быть хотя в числе рабов Твоих!" — А Пресвятая Богородица взяла ее за правую руку и сказала Сыну Своему: "Дай ей, Чадо Мое, перстень во обручение, сделай ее невестой Своей и сподоби Царствия Твоего". Тогда Владыка Христос подал ей перстень и сказал: "Будь Моей нетленной и вечной невестой, храни обручение сие тщательно, чтобы тебе отнюдь не знать жениха земного". Тут Екатерина пробудилась и — о радость! — в руке ее, действительно, был пречудный перстень, а сердце ее было полно небесной радости... Нужно ли говорить, что с этого времени она как бы вся преобразилась; все мысли и чувства ее были устремлены к единому Жениху Небесному, о Нем она всегда помышляла, Ему молилась день и ночь...