799. Письмо святителя Феофана Затворника к умирающей сестре. 88

800. Природа ведет к Богу, а Христос открывает Бога. 90

751. В чем новое счастье для Нового Года

Люди мечтают о счастье, и никогда не слышится столько пожеланий счастья, как в день Нового Года. Только и слышишь со всех сторон: "С Новым Годом — с новым счастьем!" Но что такое это — всеми столь желанное счастье? В чем состоит оно? Бедняк думает, что будь он богат — он будет и счастлив. Бедный! А спросил бы он богача: счастлив ли он? Увы, как много богачей, которые завидуют счастью последнего бедняка! Много ли богатых, которые довольны своим состоянием? Уж так устроена душа человеческая, что она ничем на земле не может насытиться, ничем не может быть вполне довольна; «аще и весь мир приобрящет человек» — он и тогда не будет доволен, и тогда его душа будет тосковать о чем-то, искать чего-то... Значит, не будет человек и тогда счастлив! Иной думает, что счастье — в почестях, власти, в славе мирской. Но спросите по душе у тех, которые стоят на самой вершине всяких почестей земных, спросите у царей земных: счастливы ли они? Увы, и у них есть скорби, и на них лежат кресты, да еще какие тяжелые кресты! Не будем говорить о тех царях, которые всю жизнь свою отдают на служение своему святому званию, это воистину великие крестоносцы, коим только благодать Божия, в Таинстве священного Миропомазания преподаваемая, помогает нести их тяжкое бремя. Укажем на царя-язычника. Кто был Диоклетиан-мучитель? Это был могущественный римский император, пред коим содрогалась вся великая Римская империя; его слово, его желание было законом для его подданных, одно его повеление, его указ об истреблении христианства пролил целые потоки крови. И сей-то, по земному — всемогущий император наскучил своей властью, оставил царский престол и кончил жизнь простым поселянином...

Видно, и для таких честолюбцев, которых не стеснял закон любви христианской, закон правды Божией, — и для них нелегко нести бремя власти и всяческих почестей. Так стоит ли за ними, за этими почестями, гоняться? Нет, не найти человеку полного счастья и в почестях, и в славе, и в могуществе земном! Не может оно, это желанное счастье, заключается в земных удовольствиях, в полном удовлетворении всех похотей нашего грешного сердца. Нет! Если в чем, то вот именно в грешных плотских удовольствиях человек и находит не счастье, а самую горькую отраву жизни, находит скорее, чем в чем-либо другом! О, если бы ты, невинный юноша, мечтающий найти счастье в веселых пирах, в опьяняющих напитках, в обществе легкомысленных женщин и девиц — во всех этих мирских забавах и утехах, на которые так изобретателен мир грешный, если бы ты знал, какое ужасное рабство готовят для тебя все эти удовольствия и забавы грешного мира! Какая душевная тоска, какое бессилие духа, пустота сердца, безотрадный мрак души ждут тебя среди этих забав и утех! Кто отдал свою бедную душу этим забавам, этим греховным наслаждениям, тот становится рабом греха: и не хочет он грешить, а грех влечет его к себе, влечет как полновластный хозяин его души — и не хочешь, да грешишь! И боится такой несчастный остаться наедине с самим собой, и не знает он, куда ему убежать от самого себя. Недаром же так много людей, пресыщенных плотскими удовольствиями, измученных этим страшным рабством греху. Они, развратившись до мозга костей, впадают в отчаяние и кончают жизнь самоубийством. Вот тебе и счастье в этих порочных удовольствиях! Видно, правду сказал древний мудрец, испытавший все виды земного счастья: «Суета сует и всяческая суета!» (Εκ. 1; 1).

Так что же? Или вовсе невозможно никакое счастье на земле? А если оно хотя в малой мере возможно, то где оно? В чем оно? Как найти его?

Тебе ли, смертный человек, мечтать о полном счастье на земле? Ведь как бы ты ни был счастлив, но ты умрешь, непременно умрешь, а эта мысль о неизбежной смерти разве не способна отравить всякое счастье земное? Ты умрешь, и, может быть, очень скоро умрешь; значит, ты неизбежно должен расстаться с тем счастьем, коим ты владеешь, а временно пользоваться счастьем — что это за счастье? Чем полнее было бы такое счастье, тем горестнее было бы с ним расстаться. И как расстаться?! В могилу от него уйти! Нет, братие, нечего нам мечтать о счастье земном. Неполно оно, стало быть, и счастьем его называть не стоит... А все же есть счастье для человека и на земле. Есть оно, и только для христианина доступно оно. Это счастье принес на землю для нас Сам Сын Божий, Господь наш Иисус Христос. Оно, это счастье, называется Царствием Божиим. «Царствие Божие внутрь вас есть», — говорит Господь наш (Лк. 17; 21). Правда, мир и радость о Дусе Святе, — вот в чем состоит оно, по изъяснению святого апостола Павла (Рим. 14; 17). В сущности, это не земное счастье, ибо оно есть начало, предвкушение будущего вечного блаженства на небе. Словами нельзя описать того блаженства, какое ощущает сердце, исполненное благодати Божией. Где Господь со Своей благодатью, там и рай, там и Царство Небесное. Но приходит это Царствие Божие с соблюдением: твори волю Божию, очищай свое сердце от страстей, пользуйся благодатью Таинств церковных, старайся стяжать детское смирение, детскую простоту и незлобие, и ты самым опытом изведаешь, как близко к тебе это Царствие Божие, это возможное для нас на земле величайшее счастье, и вселится мир и радость неизреченная в сердце твоем, и с радостью ты будешь встречать все скорби, в сем мире столь неизбежные...

Хочешь ли видеть хотя малые опыты этой радости благодатной на себе и на других? — Посмотри, вот человек, очистив свою совесть искренним покаянием, причащается Святых Христовых Таин: какую радость, какое блаженство испытывает он в своем сердце, начиная новую жизнь! Вот добрая мать учит детей своих молиться Богу, слагать их детские персты для крестного знамения, учит деток подавать милостыню бедным, утешать печальных и творить другие дела милосердия. Это ли не радость для нее, это ли не высокое блаженство для сердца? Вот несчастный распутный сын возвращается в дом родительский, плачет, просит прощения, и получает снова мирный приют под кровом любящих родителей: загляните в душу этого несчастного сына, о, как светло и радостно у него на сердце! А сколько счастья сияет на лицах его родителей, как они ликуют духом и с какими сладостными слезами приносят благодарение Богу за спасение сына! Вот недруги, много лет враждовавшие между собой, примиряются и обнимают друг друга, как братья родные, — это ли не радость благодатная и, притом, не для них только, но и для каждого доброго человека-христианина?! Сердцем верится, что Сам Господь с высоты небесной призирает на них и благословляет их, и Ангелы Божии ликуют и славят Бога о спасении их. Хочешь ли на себе испытать это незримое, но живо ощущаемое Божие благословение? Примирись и ты от всего сердца с тем, кто немил тебе; сам пойди к нему, сам попроси у него прощения, смирись пред ним во имя заповеди Божией, и ты тотчас ощутишь в своем сердце эту радость, этот мир неизреченный, это счастье, выше которого нет счастья на земле.

Только и будешь думать, как бы побольше сделать добра во имя Божией заповеди и осчастливить ближнего, а чрез то и сам будешь счастлив, так счастлив, что и в самых скорбях твоих будешь радоваться, как заповедует апостол Иаков: «всяку радость имейте, братие моя, егда во искушения впадаете различна» (Иак. 1; 21). Дивно это, непонятно для людей мира сего, но вполне понятно для тех, кто делает добро во имя Божие и верит в благодатную силу добра.

В добродетели, в исполнении заповедей Божиих — вот в чем наше счастье, которого никто никогда не может отнять у нас! Оно с нами и на тот свет пойдет!

Аминь.

752. Христос Спаситель на Иордане

Мужи, возлюбленные Христу, и любящие общение и братство! Удостойте и ныне благосклонного вашего внимания мою беседу и, отверзши слух свой, приимите слово мое, и внемлите моей спасительной проповеди о Крещении Иисуса Христа, нисшедшего к нам до такой степени. Прейдем все из Галилеи в Иудею и изыдем вместе со Христом; изыдем и мысленными стопами достигнем Иордана, чтобы зреть, как Тот, Кто не имеет нужды в Крещении, крещается от Иоанна Крестителя, дабы даровать нам благодать Крещения.

Тогда приходит Иисус от Галилеи на Иордан ко Иоанну, креститися от него (Мф. 3; 13). Какая кротость и смирение Господа! Какое снисхождение! Небесный Царь приходит ко Иоанну — Своему Предтече, не будучи окружен воинством Ангельским, но, подобно простому воину, Он приходит к собственному Своему воину, приступает к нему как бы простой человек. В числе пленников обретается Искупитель их и судья; к погибшим овцам присоединяется добрый Пастырь, Который ради заблудшей овцы снисшел с неба, и между тем не оставил небес; с плевелами смешалась небесная Пшеница, произросшая без человеческого семени. Иоанн Креститель, увидев Его, узнал, что это, действительно, Тот Самый, Которого он исповедал и почтил, ради Которого он взыгрался в матерней утробе. Опустив свою руку и преклонив свою главу, как возлюбленный раб Господень, Иоанн сказал Ему: «аз требую Тобою креститися, и Ты ли грядеши ко мне» (Мф. 3; 14). Что делаешь Ты, Господи? Для чего наравне с рабами от раба Твоего просишь того, что свойственно рабам? Для чего желаешь получить то, в чем не имеешь нужды? Для чего Ты меня, Твоего раба, подавляешь столь великим снисхождением и смирением? Аз требую Тобою креститися, — но Ты не имеешь нужды креститься от меня! Меньшее благословляется от большего и сильнейшего, а не большее благословляется и освящается от меньшего. Светильник возжигается от солнца, а не солнце воспламеняется от светильника. Тварь обновляется Творцом, а не Творец управляется тварью. Больной врачуется от врача, а не врач принимает наставления от больного. Бедный берет взаем у богатого, а не богатый от бедного.