Что же сказать об искусстве Египта, Индии и всех желтых и цветных народов до самой Мексики? У человека захватывает дух и слова замирают на языке, когда он разглядывает храмы и пирамиды в Египте, вычурные пагоды в Индии, на Цейлоне и Яве, или необыкновенные зонтикообразные храмы китайские, или остатки святилищ и жертвенников мексиканских. Художники нашего времени стоят перед этими творениями рук человеческих просто пораженные ими. Не знают, чему больше удивляться: гигантским ли размерам каменных блоков пирамид, или столь же исполинским столбам-монолитам в храмах, особенно карнакских; или сиянию немеркнущих красок на храмах, на саркофагах и на всякой вещи, посвященной богам; или виртуозному искусству пагод, этих самых древних небоскребов; или же изобилию скульптурных украшений без меры и без счета на этих пагодах.

Глаза современного западника горят от восхищения и изумления перед утонченным и недосягаемым искусством восточных храмов. Но когда он входит в эти храмы, чтобы познакомиться с их содержанием и предназначением, он с вытаращенными глазами и разинутым от ужаса ртом отвращается от увиденного и выбегает. Один великолепный храм в Египте посвящен черному быку Апису, второй еще какой-то скотине, третий третьей. В некоторых храмах, как богов, лелеяли волов, в других крокодилов, в третьих сов. В Индии в одной пагоде священные животные - коровы, в другой обезьяны, в третьей змеи. Так продолжается до сих пор. Говорят, что на острове Ява существует самый крупный в мире храм, неописуемо красивое произведение искусства. Этот храм посвящен исключительно змеям, и священники этого храма кормят и холят многочисленных ядовитых змей во дворе храма и в самом храме.

Когда посмотришь на все это, Феодул, и когда поймешь, как сильно способствовали художники укоренению заблуждений в человечестве, я думаю, ты сможешь без большого труда почувствовать некоторое «уважение» к художникам. И сегодня художники то же, чем были всегда. А были они сотрудниками жрецов, жрецы же - орудием того непоминаемого, который громче всего смеется тогда, когда ученые головы с профессорскими очками на носу отрицают его существование.

Святые пророки Божии разражались гневом на художников, состоявших на службе у лжебогов. Проклят, кто сделает изваянный или литый кумир, мерзость пред Господом, произведение рук художника (Втор. 27, 15). Так у Моисея. А Исаия говорит: Идола выливает художник, и золотильщик покрывает его золотом (Ис. 40, 19). В другом месте с насмешкой описывается, как художник срубает дерево в лесу, часть тратит на житейские нужды свои, а из остатков от него делает бога (ср.: Ис. 44, 16-17). Но ничье слово не может так выразить разукрашенную лживость идольских храмов, как это слово Христово, адресованное фарисеям: вы уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты (Мф. 23, 27).

Многие исследователи художественного мастерства утверждают, что языческие храмы значительно превосходят христианские красотой, стройностью, монументальностью и роскошью материала. Да, но пусть скажут эти исследователи и то, что вся эта красота лишь нарядная завеса лжи. Ложь - содержание их. Ложь суть этих храмов. Ложь то, что составляет внутренность их. А в самом потаенном уголочке их лежит свернувшаяся кольцом змея. Однако наряд ее лжи так ярок и привлекателен, что обаяние ее трудно преодолеть. Этот наряд языческой лжи создали художники, сделав себя таким образом главными «апостолами» и агентами язычества по всей земле.

Но мы еще не упомянули поэтов - поэтов и книжников языческих. До сих пор речь шла о строителях, каменотесах, резчиках, ваятелях, золотильщиках и художниках. Между тем поэты и книжники не менее содействовали укоренению языческой лжи в народах. Ведь слово, особенно художественное слово,- это пламя, зажигающее человеческое воображение. А если принять во внимание еще то обстоятельство, что не каждый эллин имел возможность прийти в Дельфы и увидеть знаменитый храм оракула, но скорее мог услышать от странствующих слепцов или от старых дедов стихи из «Илиады» и «Одиссеи» и славословия всяким ложным богам, то можно сказать, что поэты даже виновнее пред Господом Богом, чем прочие художники. Это хорошо понимал великий пророк Иеремия, жаловавшийся на лживую трость книжников (ср.: Иер. 8, 8). А Спаситель мира с грустью говорил Своим апостолам, что Ему дОлжно много пострадать от книжников в Иерусалиме и что они Его убьют, но Он в третий день воскреснет (см.: Мф. 16, 21).

Воистину, языческие поэты и книжники древности не были ни пророками, ни предтечами, ни тайнозрителями Царства Христа Бога. Все, что в Христовом Евангелии называется великим, было у них ничтожным, и наоборот. Так было у Гомера в его «Илиаде» и «Одиссее», так было и в грандиозных эпосах индийских - «Махабхарате» и «Рамаяне». Все эти поэмы представляют собой огромные и привлекательные порталы язычества, порталы ада. Снаружи - щекочущая нервы реклама, а внутри - теленок с двумя головами! Гомер явил собой пример и вдохновил всех поэтов, греческих и римских.

Поэтому делали попытки писать и писали стихи. Но их поэзия была лишь на уровне стихоплетства, а их философия не дала им права назваться даже подмастерьями афинских корифеев, которые едва годились в ученики индийским философам и поэтам.

В Египте не было ни философов, ни поэтов: там Книга мертвых заменяет «Илиаду» и «Махабхарату»; это прозаичная и печальная книга, не обещающая ни утешения, ни радости в том, что ощущает человек после смерти. Весь Египет - это саркофаг и мумия. Всё под знаком смерти, предание себя на милость демонических богов. Все пестро снаружи и вымазано сажей внутри. Барсуки европейские выкрадывали египетские саркофаги и мумии и перевозили их в свои столицы, чтобы свою тьму сделать еще темнее и свое маловерие еще маловернее. И Бонапарт, один из «барсуков» европейских, перевез один обелиск из Египта в Париж, чтобы похвастать, что он выше людей с их жалостливостью, а на самом деле - чтобы этим памятником удлинить смертную тень своей столицы и своего народа.

Что еще нам остается сказать, Феодул, ввиду такой жалкой панорамы языческого мира? Ничего, поистине ничего, если только повторить, что художники, причем как работавшие с осязаемым материалом, так и с нематериальным словом, особенно поспособствовали тому, чтобы ложь язычества, в сущности ложь диавольская, укоренилась во всем мире, даже среди самых талантливых народов белой расы - индийцев и греков.

Дойдя до края этой жуткой панорамы, мы находим утешение в словах любимого ученика Христова, святого евангелиста Иоанна, который говорит: Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола (1 Ин. 3, 8).

Пастырская калива

Ах, Феодул мой, как плохо будет мир судить обо мне и о тебе! Скажет мир, что я досадил тебе своими рассказами и не дал тебе сказать ничего. Осудит мир и тебя, потому что ты меня с таким агнчим терпением слушаешь. Но, как и всегда, мир и в этом случае заблуждается. Не знает мир, что ты мне больше досаждаешь твоими вопросами, чем я тебе моими ответами. Но это досаждение для меня слаще меда.

Сегодня воскресенье. Дадим друг другу слово молчать сегодня весь день и, что нам более подобает, слушать кого-нибудь третьего. Невелик мех мудрости всякого человека, быстро он опустошается. Необходимо доливать ее или из вечного и неиссыхающего источника Божественной мудрости, или от людей, напоенных Духом Божиим. Вон там виднеется какая-то пастырская калива. Пойдем туда, чтобы молчанием и размышлением наполнить свои мехи.