Петр, имея нежную любовь к Нему и к братьям, отвечает за весь лик апостолов. Он не сказал: Господи! к кому "я" пойду? и: "я" познал и уверовал, но: к кому пойдем? и прочее. Говорит, что Господь имеет глаголы вечной жизни, потому что слышал, как Он говорил: верующего в Меня Я воскрешу, и он будет иметь жизнь вечную. Ибо они уже приняли истину воскресения и все учение. Посему причиною соблазна были не слова Христовы, но невнимательность, нерадение и неблагодарность слушателей. Ибо и сии двенадцать слышали то же, и однако же не соблазнились, но пребыли верны. Что же Христос? Одобряет ли Петра, как это сделал Он при другом случае (Мф. 16, 17)? Никак нет, для того, чтобы не показаться льстящим за то, что он пребыл с Ним. Что же говорит Он Петру? Я избрал вас двенадцать, однако же не все вы достойны сего избрания, но один из вас - диавол. Это можно понимать двояко: или потому диавол, что и теперь все Мое извращает и ничего из оного не принимает, или потому, что он оклевещет Меня. Ибо таков действительно оказался Иуда, клевеща на Господа пред иудеями и выдавая им Его тайны, как и Давид говорит о нем: "исхождаше вон, и глаголаше вкупе", выходил вон и говорил за одно (Пс. 40, 7). Господь говорит это Петру, чтобы исправить его. Петр сказал: мы узнали все и уверовали. А он говорит: не думай так; вы не все верны, и не все узнали Меня. - Смотри, пожалуй, как Господь издалека предотвращает злобу предателя и, как бы насильно удерживая ее, говорит это, хотя знает, что не принесет пользы, однако же исполняет Свое дело. И не обнаружил его и не оставил совершенно неизвестным; первое сделал для того, чтобы он, потеряв стыд, не сделался упорнее; другое, чтобы он не без страха совершал отважный поступок, и не думал, что он скроется. Отселе мы научаемся и тому, что Бог не делает добрыми принужденно и насильственно, и что избрание Божие не стесняет нашего произвола; и, когда он зол, не принуждает сделаться добрым. А избрание Божие состоит в том, что Бог предрасполагает нас к добру и дарует нам Свою благодать. Спастись же и поступить достойно избрания - или наоборот - это зависит от нашей мысли и воли. Подивись и тому, как сильно враждует диавол. Он смог увлечь одного из двенадцати апостолов, которые воскрешали мертвых, совершали чудеса и слышали духовное и животворное учение Господа. И где, наконец, надежда нам на спасение, когда мы с юности добровольно поработили себя злу? Посему и евангелист, как бы с удивлением, сказал: "будучи один из двенадцати". Хотя, говорит, принадлежал к сему святому лику, однако же по злому произволу оказался недостойным его. Так человек удобопреклонен ко злу! Пусть не заблуждаются манихеи. Мы злы не от природы. В сем случае в нас постоянно действовала бы злоба. Но вот Иуда не всегда был зол, а был некогда и свят. Значит, зло и рождается, и растет от произвола.

Глава седьмая

После сего Иисус ходил по Галилее, ибо по Иудее не хотел ходить, потому что Иудеи искали убить Его. Приближался праздник Иудейский - поставление кущей. Тогда братья Его сказали Ему: выйди отсюда и пойди в Иудею, чтоб и ученики Твои видели дела, которые Ты делаешь. Ибо никто не делает чего-либо втайне и ищет сам быть известным. Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру. Ибо и братья Его не веровали в Него. 

Иисус удаляется от убийц - иудеев не потому, будто боится смерти, ибо Ему можно было и посреди их ходить и не потерпеть ничего, но потому, что если бы Он всегда так поступал, то не поверили бы, что Он был Человек, но почли бы за призрак. Посему теперь Он удаляется и таким образом подтверждает и удостоверяет, что Он Человек, и поражает всех, которые говорят, что Он воплотился призрачно, как то: Манеса, Маркиона, Василида и подобных. В других же случаях, когда Он находится среди убийц, злоумышляющих на Него, и остается невредимым, Он показывает, что Он Бог, и постыждает Павла Самосатского, и всех уверяет, что Он был не просто Человек, но и Бог. - Теперь Он уходит в Галилею. Так как не наступило еще время страдать, то напрасно и излишне было обращаться Ему среди врагов Своих и тем подавать повод к усилению их злобы. - Было, говорит, поставление кущей. О праздниках, совершаемых иудеями, нужно заметить следующее. Их было три: один - праздник Пасхи, который они совершали в память выхода из Египта, и он у них был первый (главный). Другой праздник - Пятидесятница, которую они совершали в память избавления от бедствий в пустыне и вступления в землю обетованную. Тогда они в первый раз вкусили хлебных плодов, почему и в праздник сей приносили колосья как начатки. Третий праздник - поставление кущей, который они совершали в благодарность за собрание плодов, по римскому счету в сентябре месяце. Тогда они благодарили Господа за то, что собрали все плоды. Почему и устроили скинии или палатки и веселились, как бы живя на поле. Некоторые говорят, что и некоторые псалмы Давидовы (80 и 83), имеющие надпись: "о точилех", составлены Давидом именно на сей праздник. Тогда они наполняли свои виноградные тиски, собирая виноград, и, благодаря за оный, употребляли эти псалмы и другие, служащие выражением благодарности, например восьмой псалом. Ибо и в нем пророк упоминает о благах, дарованных человеку Богом. - Праздники сии имели и другое значение. Пасха означала наш переход от неверия к вере, Пятидесятница - вступление в Церковь, как бы в иную землю обетованную, в которой мы также вкушаем хлеб, причащаясь Божественных Тайн. Мы не тотчас вкушаем Хлеба, как уверуем и перейдем от неверия, но должны прежде креститься и удостоиться стояния в церкви вместе с крещеными, и тогда уже причаститься Хлеба. - Поставление кущей означало воскресение, когда соберутся все плоды наших дел, а хижины наши (тела), разрушенные смертью, снова восстанут. Есть и иные возвышенные стороны у сих праздников, но не время теперь высказывать их. Ибо мы всегда выбираем то, что полезнее для многих. - Итак, когда приближался иудейский праздник, называемый поставление кущей, и братья Иисуса видели, что Он не собирается на праздник, они с завистью говорят ему: выйди отсюда и пойди туда, чтобы дела Твои видели и ученики Твои, то есть народ, следующий за Тобой; ибо говорят не о двенадцати, но о других Его последователях. Братья Его, то есть дети Иосифа, обвиняют Его в двух расположениях, в боязни и славолюбии. Посему и говорят: "никто не делает чего-либо втайне" - это знак боязни, - "и ищет сам быть известным" - это знак славолюбия. Если, говорят, Ты творишь такие дела, то яви Себя миру. Сим они как бы так говорят: мы не в добрую сторону понимаем поведение Твое. Ибо если Ты творишь такие дела как добрые, то яви Себя, если же Ты скрываешься, очевидно, скрываешься потому, что делаешь худое. - Для чего евангелист из пятимесячной деятельности ни о чем другом не рассказал, кроме чуда над хлебами и беседы Господа к насыщенным, но неблагодарным, и, опустив прочее, сказал: приближался праздник иудейский, поставление кущей? А что он умолчал о делах, совершенных в течение пяти месяцев, видно из следующего. Когда Иисус совершил чудо над хлебами, тогда была Пасха, которая совершалась в месяце называемом у римлян мартом, а у иудеев - первым месяцем. Теперь же поставление кущей, которое совершается по-нашему в сентябре. Почему же евангелист так поступил? Потому, что говорить обо всем по порядку было невозможно. И иначе евангелисты старались говорить о том, из-за чего со стороны иудеев выходило какое-либо порицание или противоречие. Любовь их к истине достойна удивления. Они не стыдятся говорить о том, что, по-видимому, навлекает на Учителя их некоторое бесславие. Так и сей евангелист, опустив многие чудеса и речи Господа, повествует о неверии братьев и о том, что они порицали Его. Откуда же в них такое неверие? От произвола и зависти. - Впрочем, смотри. До распятия хотя они и видят Его в славе и творящим чудеса, такие веруют в Него, но после распятия и мнимого бесславия свидетельствуют за Него, став апостолами, проповедниками и архиереями. Значит, они непререкаемо увидели Его воскресшим. Ибо если бы они не получили твердой уверенности в Его воскресении, они не предали бы себя на смерть ради Его.

     На это Иисус сказал им: Мое время еще не настало, а для вас всегда время. Вас мир не может ненавидеть, а Меня ненавидит, потому, что Я свидетельствую о нем, что дела его злы. Вы пойдите на праздник сей; а Я еще не пойду на сей праздник, потому что Мое время еще не исполнилось. 

Братья, завидуя Господу, обвиняют Его в боязни и тщеславии. Что же Он говорит им? Не отвечает ли им сурово? Нет, а кротко. Он не сказал: кто вы, чтобы давать Мне такой совет и учить? Но что говорит? Не настало еще Мое время, то есть время страдания и смерти. А для вас всегда время. Вы, говорит, хотя всегда пребудете с иудеями, они не умертвят вас, как имеющих одинаковые с ними стремления, а Меня, как увидят, что пришел на праздник, тотчас решатся убить, - Или это можно и иначе понимать. Тот, кто ублажает плачущих в настоящем веке (Мф. 5, 4), и теперь говорит подобное, что может случиться и со всеми святыми. Для Меня, говорит, еще не наступило время праздника, так как Я вижу, что в иудеях живет всякая злоба. Ибо время плача и скорби тогда, как истина изгнана и воля Божия не преобладает. Посему-то для Меня еще не праздничное время. А для вас, живущих согласно с иудеями и привязанных к миру, свойственно и праздновать вместе с подобными вам. И мир, то есть заботящиеся о мирском, не может ненавидеть вас, как одинаковых с собою. А Меня ненавидит, потому что Я обличаю дела его. Ибо обличение, весьма смелое, всегда порождает ненависть, - Итак, братьев посылает на праздник, показывая, что не принуждает оставаться с Ним, если не хотят. Смотри же. На двоякое обвинение, возносимое на Него, в боязни и славолюбии, делает и двоякое оправдание. Против обвинения в боязни, говорит, что Я обличаю дела мира, то есть тех, кои заботятся о мирском. А Я не обличал бы, если бы был боязлив, как вы думаете. Вопреки обвинению в славолюбии, не принуждает их оставаться при Себе. А если бы Он был виновен в славолюбии, не отослал бы их. Ибо славолюбивые и горделивые стараются, напротив, иметь многих последователей. Две вины приписывали Ему; естественно два оправдания и противопоставил Он, показывая, что мнение их слабо. Слова "Мое время еще не исполнилось" означают, что еще не время быть распятым и умереть. Мне нужно еще жить во плоти и сотворить больше чудес, и высказать больше учения для того, чтобы больше народа приготовить к вере и учеников более утвердить чрез явление больших чудес и чрез учение. Итак, говорит, еще не настало время смерти, чтобы Мне предавать Себя враждующим на Меня; потому Я и не пойду на праздник.

     Сие сказав им, остался в Галилее. Но когда пришли братья Его, тогда и Он пришел на праздник, не явно, а как бы тайно. 

Для чего это сказал Он братьям, что не пойду Я на праздник, а потом идет? Он не просто сказал, что не пойду, но "теперь не пойду", то есть с вами. Вначале Он отказывался идти, потому что иудеи пылали яростью, а потом отправляется, к окончанию праздника, когда, естественно, и ярость их ослабела. И иначе. Он поступил не вопреки Своих слов. Ибо Он взошел не праздновать, но учить, и не с пышностью, как обыкновенно делают панегиристы, но тайно. Укрывается Он для того, чтобы подтвердить Свое Человечество. Ибо если бы Он явился, они возъярились бы на Него с намерением убить Его. Он же не допустил бы им сделать это, так как не наступило еще время страдания, но, будучи среди их, избег бы страдания и показался бы воплотившимся призрачно. Посему как Человек Он избегает и удаляется, устрояя Свое.