В 1910 году русский Свято-Ильинский скит на Афоне выпустил тоненькую брошюру под названием «Крины сельные, или Цветы прекрасные» – сборник поучений для монашествующих, состоящий из сорока пяти коротких слов. В предисловии говорилось, что рукопись этой книжки принадлежала бывшему насельнику Нямецкого монастыря в Молдавии, «иноку-краснописцу» (каллиграфу) Платону. И он подарил ее своему собрату, иноку Софронию, за искусное пение на клиросе, сообщив при этом, что содержащиеся в рукописи поучения составлены преподобным Паисием Величковским, учеником которого был инок Платон. Издатели осторожно замечали, что «…нельзя положительно утверждать: принадлежит ли рукопись к самостоятельным произведениям отца Паисия, или к переводным, или даже к простой выписке из святоотеческих и других писаний, ибо всем этим он занимался»1 . Но некоторые современные исследователи уже безоговорочно называют составителем «Кринов сельных» преподобного Паисия2 .

Однако, работая над переводом предлагаемой читателю книги и попутно просматривая имеющиеся в моем распоряжении сборники монашеских поучений, я обнаружил, что все слова «Кринов сельных» представляют собой выдержки из «Цветника» священноинока Дорофея. За исключением сорок пятого, написанного так называемым «говорным стихом». Приведу его целиком.

Днесь крины и прекрасные цветы, о любимцы собирайте,

И все благое о Господе Бозе житие составляйте.

От написанных же ужеков (родственников) и ближних научайте.

Молю же и вас: делы сея творите;

Сих бо ради, вечных благ улучите;

Да в немерцающем свете со ангелы выну вечную жизнь получите.

Яко тамо сущие Бога выну славят,

Троицу со ангельскими лики присно славословят.

О, каково дарование земным дарует Бог в небе,

Во еже угодите Ему примут Его к своей потребе!

Любезный о Христе всех Царю, сподоби нас человеколюбия Своего,

Еже наследником быти царствия Твоего!

Вас же, читатели, о сем любезно умоляю:

Своей же грубости исправления желаю;

Но и паче своим благоразумием наша исправи:

Смиренно и милостиво рабу Твоему, Владыко, остави.

Еже усердие мое в сем более возлюби,

Рачительных моих трудов вотще не положи.3

Очевидно, что начальные буквы строк этого стихотворного текста образуют слегка испорченный акростих: «ДИОМ<И>Да Як[Т]ОВЛЕВа С<Ы>Н<А> СЕР…». Известно, что русские виршеписцы первой половины семнадцатого века довольно часто использовали акростих («краестрочие», «краестишие»), чтобы обозначить собственное имя или имя адресата4 . В данном случае акростих содержит имя древнерусского книжника Диомида Яковлева Серкова, составившего конспект «Цветника»5 . Позднее рукопись эта попала каким-то образом к преподобному Паисию Величковскому и была ошибочно приписана ему.