О душа моя, если действительно хочешь спастись, полюби страдания, как любила удовольствия. Ежедневно живи умирая, потому что быстро течет наша жизнь, как тени облаков под солнцем, и проходит бесследно. Дни нашей жизни рассеиваются, как дым в воздухе. Даже самому тяжкому и жестокому страданию не покоряйся и не унывай, и не избегай его.

На людей, оскорбляющих словом, не только не жалуйся, не обижайся и не бегай от них, но, считая себя сором, ввергнись под ноги их. Иначе не сможешь спастись и избавиться от вечных мук.

Быстро проходит наша жизнь: словно день один от утра до вечера, все житие наше. И если человек не сокрушит сам себя благочестиво в делании добродетелей и не лишится жизни своей в соблюдении и исполнении заповедей Господних и отеческих добродетелей, и не претерпит все страдания и искушения, не сможет спастись. Кто принудит себя отвергнуть удовольствия этой ничтожной и соблазнительной жизни, тот жизнь райскую получит навек. Не делающему же этого никогда не спастись, потому что никто и никогда не восходил на небо, живя прохладно.[13]

Не ленись, о любимая душа моя, в нынешнем коротком времени, чтоб в нескончаемом не каяться вечно, плача и рыдая безутешно. Если бы мог представить любящий Бога инок, какая радость ждет его: несказанная, невыразимая и бесконечная, – то, если бы можно было ему здесь в течение всей своей жизни мучиться, или если бы келья его была полна червей, так что он стоял бы в них по шею, или мог в огне гореть, или другие муки принять, то терпел бы, не желая облегчения. Но мы хотим, спя и лежа, спастись. Нет, никак!

Смотри, любимая душа моя, и внимай с разумом. Слушала читающих божественные писания, и, более того, сама прочла некоторые жития святых отцов. Все преподобные отцы именно таким путем и дошли до Бога: голодом, жаждою, бодрствованием и молитвою денной и нощной. Сердечным смирением, сокрушением, кротостью, детским незлобием, всяческим милосердием, молитвой о каждом человеке, печалящемся и горюющем, различными дарами и посильными милостынями. То есть, всеми добродетелями. Кто в чем нуждается, тому тем и помогали. И любовью нелицемерной: чего сами себе не желали, того и другому не делали. И различными послушаниями, работая словно купленные рабы, не для людей, а как Самому Богу. И смирением: мудрые были как немудрые. И ни на что не обращали внимания, кроме своего спасения. Не смотрели на волнения и суету века сего, тем более, не осуждали недостатки брата. И были безумными для всего мира, а для них безумен был мир. А также молчанием, и терпением, и мученичеством. А что ни выбери из соблазнов века сего: богатство или тленные вещи – всё они считали паутиной. Жили в нищете и нужде. Отсекли все земное желанием обещанного им Богом сокровища на небесах, которого «не видел … глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, чтo приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9), избранным своим, к чему прикоснуться желают даже ангелы.

Еще скажу тебе, душа моя. Не можем мы не встретиться с печалью, следуя путем праведности и истины, не страдать от телесных недугов, не болеть и не стариться. Из возлюбивших добродетельную жизнь и путь святых отцов, никто не может приблизиться ко Христу, избегая страданий. Кто отсекает увеличивающиеся страдания, тот пресекает свое спасение. Не дерзающий на страдания не получает пользы, и убегающий от скорби бежит от вечной жизни.

Если действительно хочешь, душа моя, спастись, без бед никак не сможешь этого достичь. Не количество лет спасает нас, но упование и усердие. Даже один день, проведенный в терпении, лучше ста лет беспечальных. Какая нам польза от долголетия, если живем в лености и не умираем в подвиге? Любой добродетели учатся в понуждении себя и терпении. Ни одна добродетель не приобретается без подвижничества, страданий и без терпения.

Святые всех времен были испытываемы этим неудобопроходимым путем, и прошли его в страданиях, и тем угодили Богу. И он не просто узок, но очень узок. Идущий по нему обеих ног рядом поставить не может, только одну за другой. По обе же стороны этого пути – невыразимо страшные пропасти, полные ядовитых змей: привязанностей и соблазнов мира сего. Идя по нему, да не оглянемся назад, чтобы не сорваться вглубь этих пропастей и не быть съеденными этими зверями. Иначе говоря, да не обращаем внимания на мудрствования и волнения мира. И да не ищем чего-либо в веке нынешнем. Чтоб из-за тленного, исчезающего и кратковременного не отпасть от надежды на Бога, от жизни вечной и славы Божией. Пусть никто не думает войти в будущее блаженство изнеженной плотью и не надеется, нося житейское бремя, следовать путем тем, поскольку очень узок. Только хорошо защитившись от всех мирских волнений и привязанностей, сбросив с себя житейское бремя, истончив тело и перенося все страдания. Поскольку «плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия» (1 Кор. 15, 50). А избегающий страданий, несомненно, чужд добродетелей.

И оскудение, и различные искушения и страдания попускаются Промыслом Божиим, чтобы обнаружить любящих Бога. Без произволения Божьего ни один волос с головы нашей не упадет. Не хочет Бог, чтобы человек жил без ежедневных страданий и огорчений, зная, что без них не можем спастись. И многое множество раз говорил нам, чтобы во всем шли узким и трудным путем. Потому что всякому доброму делу либо предшествует, либо последует испытание скорбью, и не дается без страдания дар Святого Духа. И не бывает то, что по Богу, без испытания. Не тот человек блажен, который ревностно совершает добрые дела, а тот, который с радостью выдерживает следующее за ними искушение. Кого любит Бог, того наказует. Много пользы приносят страдания, если терпим их без возмущения.

Потерпим, потерпим всё злое и жестокое ради Царствия Небесного и вечной жизни. Насколько тело обессиливает Бога ради, настолько душа становится сильнее и освящается. Кто Бога ради терпит страдания, тот и радость получит; кто в несчастье верен, тот и в счастье не согрешит. Побуди себя умереть в подвигах духовных ради Христа, а не жить в безделье. Если добровольно не умрем телом ради благодати Божией, не сможем душой воскреснуть; а поневоле умрем и телом, и душой, не избегнем.

Мысленно пообещай, о человек, не иметь жизни в нынешнем веке. И начни служить Господу так, как если кто приготовился к смерти и нет уже для него этой жизни. Чтобы больше уже не мешала тебе. Не смотри на раскармливающих свое тело и нежащих его, и толстеющих, и грузнеющих плотью, и думающих идти вышеназванным узким и тесным путем и войти в Царство Небесное. Не примет таких, невозможно.

Одолела плоть душу, сам знаешь, как это бывает. Такие служат больше телу своему, а не Богу. Или для того раскармливаешь и нежишь тело, о брат, чтобы смотрящие на твое лицо хвалили красоту твою, те, что говорят в мире сем: какой он крепкий и красивый, лицом румяный. Не может человеческая похвала избавить нас от вечных мучений и дать рай светлый. Как не могут ввергнуть в бесконечные муки и отнять будущую радость поношения тех, которые твердят по-мирски: он, мол, глуп и слаб, и лицо имеет неприятное, сухое и изможденное, и бледное. Ведь есть и такие, что всё спасительное уничижают, бранят и поносят, а ведущее к погибели – одобряют.

До гроба только считается достоинством красота человеческого лица, а безобразие – недостатком. После смерти никто о них и не вспомнит. Все ближние скоро забывают о красоте или уродстве лица. Как капля, падая на землю и растекаясь, исчезает бесследно, словно ее и не было, так и все украшения человеческие. И красота лица, что обманывает в нынешнем веке, как блудница раскрашенным лицом и одеждами, и походкой, и взглядом, соблазняя, разжигая и губительно вовлекая души слабых и неразумных людей в бесконечную муку. Это – живая бесовская сеть на людей, видимые бесы, второе пьянство, которое губит весь мир, не желающий и не помышляющий отвергнуть ничтожное, незначительное, в мгновение ока исчезающее удовольствие и получить радость, блаженство, бесконечную красоту и Царство Небесное.

Любое украшение человеческое и красота лица, и наслаждение – как цвет полевой. Трава высыхает – и опадает ее цвет, и загнивает. Так и плотское наслаждение и радость проходят и забываются. Любящие мир и его удовольствия хвалят их. Святые же отцы отказывались от всех земных красот, удовольствий и радостей, и здесь утруждали плоть свою, а в будущем веке получили покой. Иссушив и изнурив тела свои прежде смерти, были бледны. И это им в похвалу. Ибо и после смерти тела их нетленны и совершают бесчисленные чудеса. А в будущем веке бесконечное наслаждение и несказанную радость приимут.