In the sixth month of the conception of John the Baptist, the Angel Gabriel was sent to a small town located in the tribe of Zebulun in the southern part of Galilee, in Nazareth, "To a virgin betrothed to a man, whose name was Joseph, from the house of David; and the name of the Virgin was Mary." The Evangelist does not say: "to a virgin who is married," but: "betrothed to a man." This means that the Blessed Virgin Mary was formally, in the eyes of society and from the point of view of the law, considered to be the wife of Joseph, although she was not in reality.

Having lost Her parents at an early age, the Most Holy Virgin Mary, who had been given by them to serve at the temple, could not return to them when She was 14 years old, and according to the law She could no longer remain in the temple, but, according to custom, had to marry. The high priest and the priests, learning that She had taken a vow of eternal virginity and not wishing to leave Her without protection, formally betrothed Her to Her own relative, the eighty-year-old elder Joseph, known for his righteousness, who already had a large family from his first marriage (Matt. 13:55) and was a carpenter.

Entering the Virgin, the Angel called Her "Grace-filled," that is, having found grace with God (see v. 30), i.e., God's special love and favor, God's help, which is necessary for holy and great works. The words of the Angel confused Mary with their extraordinariness, and She began to ponder their meaning. Having calmed Her down, the Angel prophesied to her the birth of a Son from Her, Who would be great, but not like John, but much greater, for He would not only be filled with the grace-filled gifts of God, like that one, but Himself would be the Son of the Most High. Why does the angel say that the Lord will give him the throne of David his father, and that he will reign in the house of Jacob? Because the Jewish kingdom in the Old Testament had as its destiny to prepare people for the spiritual eternal Kingdom of Christ and gradually be transformed into it. Consequently, the kingdom of David as such is the one in which God Himself placed kings, which was governed according to the laws of God, all forms of civil life of which were imbued with the idea of serving God, which was inseparably connected with the New Testament Kingdom of God.

Mary's question: "How will this be, when I do not know a man?" would have been completely incomprehensible and would have no meaning if she had not made a vow to God to remain a virgin forever. The angel explained to Her that Her vow would not be broken, since She would give birth to a Son in a supernatural way, without a husband. The seedless conception will be produced by the Holy Spirit, the "Power of the Most High," that is, the Son of God Himself (see 1 Cor. 1:24) will overshadow Her, descend into Her like the cloud that once overshadowed the tabernacle, "In a light cloud," as the sacred song puts it (Isaiah 19:1). And although the Most Holy Virgin did not require any proof, the Angel himself, in confirmation of the truth of his words, pointed to Elizabeth, who conceived a son in extreme old age by the will of God, for Whom nothing is impossible. From the prophetic books, the Most Holy Virgin knew that not only glory awaited Her and the Divine Son, but also sorrow, however, being obedient to the will of God in everything, she answered: "Behold, the handmaid of the Lord; be it done to Me according to your word." The Annunciation is celebrated on March 25. Having accepted the gospel, the Most Holy Virgin said nothing about it to Joseph, justifiably fearing, as St. Chrysostom explains, that he might not believe Her and think that She wished to conceal the crime committed by such a warning.

The Meeting of the Blessed Virgin Mary with Elizabeth

(Luke 1:39-56).

The Most Holy Virgin hastens to share Her joy with Elizabeth, Her relative, who lived in Judea, as it is believed, in the city of Yutta, near the priestly city of Hebron. Elizabeth greeted Her with the same unusual greeting with which the Angel addressed Her: "Blessed art Thou among women," and added: "Blessed is the fruit of Thy womb!" – although, as a relative, she should have known about Mary's vow of virginity. Then Elizabeth exclaimed: "And how is it that the Mother of my Lord has come to me?" She immediately explains the meaning of her words by saying that the child she was carrying joyfully leaped in her womb as soon as Mary's greeting reached her ears. It was only under the inspiration of the Holy Spirit that the infant in Elizabeth's womb felt the nearness of another infant, the One for whose appearance in the world he would have to prepare mankind. That is why he produced an extraordinary movement in the womb of the mother. From the infant carried in the womb, the influence of the Holy Spirit passed on to the mother, and she, by grace-filled insight, instantly recognized what joyful news Mary had brought her, and therefore glorified Her as the Mother of God, in the words of the Archangel Gabriel. Elizabeth praises the Most Holy Virgin for the faith with which She received the angelic message, thus contrasting this faith with the unbelief of Zechariah.

From Elizabeth's words, the Most Holy Virgin Mary understood that Her secret was revealed to Elizabeth by God Himself. In a feeling of ecstasy and touched by the thought that the time of the coming of the long-awaited Messiah and the deliverance of Israel had already come, the Most Holy Virgin glorified God in a wondrous inspired song, which is now constantly sung in our honor at the morning service:

"My soul magnifies the Lord, and My spirit rejoices in God My Saviour..."

Она отклоняет от Себя всякую мысль о Своих личных достоинствах и славит Бога за то, что Он обратил особое внимание на Ее смирение, и в пророческом предвидении предрекает, что за эту милость Господа к Ней Ее будут прославлять все роды, и что эта Божия милость будет простираться на всех, боящихся Господа. Далее Она славит Бога за то, что обещание, данное отцам и Аврааму, исполнилось, и что Царство Мессии, столь ожидаемое Израилем, наступает, что смиренные и презираемые миром последователи Его скоро восторжествуют, будут вознесены и исполнены благ, а гордые и сильные будут посрамлены и низложены. Видимо, Пресвятая Дева возвратилась домой, не дожидаясь рождения Предтечи.

Рождество Святого Иоанна Крестителя

(Луки 1:57-80).

Когда Елизавете исполнилось время родить, и родственники, и соседи сорадовались радости, которая переполняла ее, и в восьмой день собрались у нее дома, чтобы совершить установленный еще при Аврааме (Быт. 17:11-14) и требуемый законом (Лев. 12:3) обряд обрезания. Через этот обряд новорожденный вступал в общество избранного народа Божия, и потому день обрезания считался радостным семейным праздником. При обрезании новорожденному давалось имя, обыкновенно в честь кого-нибудь из старших родственников, поэтому не могло не вызвать всеобщего недоумения желание матери назвать своего сына Иоанном. Евангелист подчеркивает это обстоятельство очевидно потому, что оно чудесно: желание Елизаветы назвать сына Иоанном явилось плодом внушения Святого Духа. За решением обратились к отцу, а тот, все еще немой, на дощице, намазанной воском, написал: «Иоанн имя ему». Все были крайне удивлены совпадением в желаниях матери и отца назвать сына именем, которого не было ни у кого из их родственников. И тотчас же, по предсказанию Ангела, разрешились уста Захарии, и он в пророческом вдохновении, уже предвидя наступление Царства Мессии, стал прославлять Бога, посетившего народ Свой, и сотворившего избавление ему, Того, Который «Воздвиг рог спасения в дому Давида, отрока Своего». Как некогда в Ветхом Завете преступники, спасаясь от мстителей, прибегали к жертвеннику всесожжения и, ухватившись за его рог, считались неприкосновенными (3 Цар. 2:28), так и весь род человеческий, угнетаемый грехами и преследуемый Божественным правосудием, находит себе спасение в Иисусе Христе. И это спасение — не столько избавление Израиля от политических врагов, как думало в то время большинство евреев, особенно книжников и фарисеев, сколько исполнение завета Божия, данного ветхозаветным праотцам; то исполнение, которое даст возможность всем верным израильтянам служить Богу «в святости и правде». Под словом «правда» подразумевается здесь оправдание Божественными средствами через вменение человеку искупительных заслуг Христовых; под словом «святость» — внутреннее исправление человека, достигаемое усилиями самого человека при содействии благодати. Далее Захария предрекает сыну своему будущее, предсказанное Ангелом, говоря, что сын его наречется пророком Всевышнего и будет предтечей Божественного Мессии, указывает и цель служения Предтечи в том, чтобы подготовить людей к пришествию Мессии и дать уразуметь народу израильскому, что спасение его состоит ни в чем ином, как именно в прощении грехов. Поэтому Израиль должен искать не мирского величия, о чем мечтали тогда духовные вожди, а праведности и прощения грехов. Прощение же грехов придет «по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше», то есть Мессия-Искупитель, каковым именем Его называли еще пророки Иеремия (25:5) и Захария (3:8 и 6:12).

По преданию слух о рождении Иоанна Предтечи дошел до подозрительного царя Ирода, и когда пришли в Иерусалим волхвы с вопросом о месте рождения Царя Иудейского, Ирод вспомнил о сыне Захарии и, издав приказ об избиении всех младенцев, послал убийц и в Иутту. Елизавета, узнав об этом, скрылась с сыном в пустыню. Ирод, рассерженный тем, что слуги его не могут найти младенца Иоанна, послал к Захарии в храм узнать, где спрятал он своего сына. Захария ответил, что он служит теперь Господу Богу Израилеву и не знает, где его сын. Он повторил тоже самое и после угроз лишить его жизни и пал под мечами убийц между храмом и жертвенником, о чем вспоминает Господь в Своей обличительной речи к фарисеям (Матф. 23:35).