или взять руками.

Именно так главнейшая торная дорога убеждения

проникает в сердца людей.275

(3) Иоанн апостол говорит: «Бога же не видел никто никогда, Единородный Сын, сущий в недрах Отчих, Он явил»276, называя недра Божии невидимыми и неизреченными. Именно поэтому многие называли их «бездной»277, поскольку они все содержат и в них все внедрено (ejgkolpisa>menon), недосягаемо и беспредельно. (4) Воистину это слово о Боге наиболее труднодоступно. Ведь первоначало всего трудно постижимо. Первое и старейшее первоначало и первопричину всего, становящего и ставшего, трудно представить. (5) В самом деле, как можно словами выразить то, что не является ни родом, ни различением, ни видом, ни неделимым, ни числом, ни каким-либо привходящим качеством, ни основанием чего-либо привходящего (w=| sumbe>bhke>n ti). Что он есть не может быть выражено правильно и в полной мере. В своем величии он относится ко всему в равной мере и всему Отец. (6) Никакая часть не может быть о нем сказана278, поскольку единое неделимо, а поэтому также и неопределимо, если мы понимаем это последнее не как что-то немыслимое дискурсивно, но как неизмеримое и не имеющее пределов, а потому бесформенное и безымянное.

(82, 1) Именуя Бога некоторыми именами, например, говоря, что он есть Единое, или Благо, или Ум, или Самосущее, или Отец, или Бог, или Творец, или Господь, мы делаем это не в собственном смысле слова. Затрудняясь выразить собственное его Имя, мы используем наиболее хорошие из них, чтобы рассудок не блуждал среди всех остальных и имел в них опору. (2) При этом, ни одно из этих имен не выражает Бога, но они все в совокупности показывают силы Всемогущего. Сказуемое (ta< lego>mena) – это или то, что сказано о чем-то присущем вещам как таковым, или же касающееся их взаимного отношения. Но ни то, ни другое неприменимо, если мы говорим о Боге. (3) Никакое знание его не может быть доказательным, поскольку любое такое знание должно базироваться на первых и уже известных принципах. Но ничто не предшествует не рожденному.279

Знание неведомого открывается как дар

(4) Только силою божественной благодати и через его Логос нам открывается неведомое. В Деяниях апостолов Лука упоминает слова Павла: «Мужи Афиняне, по всему я вижу, что вы особенно набожны. Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором начертано: Неведомому Богу. Сего, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам».280

XIII

Знание о Боге является откровением

(83, 1) Все, что именуемо, имеет начало, независимо от того, хотите вы это признать или нет.

Одно из двух: или Отец притягивает к себе всех тех, кто ведет чистую жизнь, достигнув понимания блаженной и нетленной природы, или же свободная воля, заложенная в нас, сама достигает знания блага, преодолевая, как говорят гимнасты, все барьеры. Но не без особой благодати душа окрылена и воспаряет вверх к высшим сферам, оставляя все тяжелое и предаваясь тому, что ей более сродно.281 (2) И Платон в Меноне говорит о добродетели как о чем-то богоданном, как это явствует из следующего: «Из этого нашего рассуждения, о Менон, нам становится ясно, что если нам и достается добродетель, то достается она по божественному уделу».282 (3) Не кажется ли тебе, что нисходящий на всех дар познания он называет божественным уделом? (4) И далее он поясняет: «...и коль скоро мы с тобой на протяжении всей нашей беседы хорошо искали, то получается, что нет добродетели ни от природы, ни от учения, но дается она только по божественному уделу, и не помимо разума, в тех, в ком она присутствует».283 (5) Богоданная мудрость, сила Отца, поднимает нашу свободную волю, принимает веру и венчает собою тесное сообщество избранных.

(84, 1) Здесь я добавил бы высказывание самого Платона, который убеждает нас верить тому, что говорят дети бога. Он так говорит в Тимее о видимых и рожденных богах: «Повествовать о прочих демонах и выяснять их рождение – это слишком много для нас. Здесь остается только довериться тем, кто говорил об этом ранее. Поскольку они сами были, по их словам, потомками богов, они должны были ясно знать своих прародителей. Детям же богов отказать в доверии никак нельзя, даже если они говорят без правдоподобных и убедительных доказательств».284