А затем нам надо будет исполнить уроки эсхатологической этики христианства. В эти дни надо будет вспомнить совет мудрого льюисовского персонажа Остромысла. Этот совет вестник передает последнему королю в последний час “Последней битвы”: “Я был с ним в его последний час, и он дал мне поручение к Вашему Величеству — напомнить Вам, что миры приходят к концу, а благородная смерть — это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его”126. Эсхатологическая этика (которую Шарль Пеги называл “этикой героического пессимизма”) знает, что в плане земной истории христианство проиграет. Но речь идет о защите некоей метаисторической истины. И потому рыночная эффективность (“что я с этого буду иметь?”) — не последний критерий. И количество газетных батальонов и университетских когорт, мобилизованных пророками новой религии “веротерпимости”, — не последний аргумент.

Удивительная молитва была написана Киплингом («Моление перед битвой»). В ней сочетается искренность молитвы к Богу с умением не требовать во что бы то ни стало именно победы…

Пала на земли и воды

Ярости мрачная тень.

Восстали на нас народы.

Темен грядущий день.

Но, извлекая из ножен

Мечи, - да страшатся враги! -

К Тебе притекаем, Боже!

Господи, помоги!

Воинств Небесных Владыко!

Суди не по нашим делам:

Мы в неразумии диком,

Творили неистово срам,

Но каемся и умоляем:

Рабов беззаконных прости!

На милость Твою уповаем:

Дай силы на смерть идти.

А тот, из среды нашей воин,

Что Истиной не просвещен,

Тобою дарованной, молим:

Да будет и он прощен.

Веры его неправой,

Господи, в грех не вмени,

Но, если вернемся со славой,

Вину его нам помяни.

От поисков суетной чести,

О, сущий на небеси,

И от необузданной мести

И страсти иной упаси.

И нас укрепи, недостойных,

Дабы сраженный в борьбе

Без судорог беспокойных

Сумел отойти к Тебе.

Владычица преблагая,