(Тютчев).

Поэтому стоит обратить внимание на то, что в еврейском тексте книги Бытия говорится, что при творении человека Бог «вдохнул в человека дыхание жизней» (в русском тексте в единственном числе – «жизни»).

У человека несколько жизней не в смысле переселения, а есть несколько пластов жизни. Святитель Феофан Затворник в человеке их усматривает пять: жизнь телесная, душевно-телесная, душевная, духовно-душевная и духовная.

Основное в этом феномене «многоярусности» человека то, что христианин может вместить в себя и тварную и нетварную жизнь. «Христиане живут сугубою жизнью», – писал святитель Григорий Богослов.

Но раз так многомерен и многосложен человек, значит он должен учиться координировать все проявления всех своих жизней, значит надлежит человеку учиться собирать себя воедино. Человек в себе носит соборное начало. В себе, в своей душе он должен преодолевать «тиранию раздробленности».

Человек всю жизнь свою должен устроить симфонически. В симфонии у каждого инструмента есть своя партия, но они должны слышать все время друг друга и уступать друг другу, чтобы родилась единая гармония. И значит, там, где произойдет разделение людей, их раскол между собой или между разными слоями их «жизней» – там будет искажен Божий замысел и там, в этой трещинке, заведется, говоря словами Владимира Набокова, «непоправимая гниль»...

Уже наличную сложность и разнообразность мира человек должен привести в новую симфонию, собрав себя (как сложное порождение сложного мира) и через себя весь мир воедино.

Соборность и Церковь здесь проступают как предназначение человека.

Человек в его отдельности еще не есть венец Божественного творчества. В Библии изначала мы видим, что о человеке сказано : «мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1,27). Вторая глава и здесь дополняет первую. В ней содержится знаменитый рассказ о сотворении Евы из ребра Адама.

В древних языках, в частности, в шумерском, одно и то же слово (Til) употребляется для обозначения «жизни» и «ребра». В русском же языке, мы помним, два смысла «живота». А жизнь ведь можно связывать не только с чревом, но и с сердцем, что находится в подреберье. И, конечно же, надо помнить, что в еврейском языке слово «цела» означает не только ребро, но и «грань», «сторона». Женщина – грань человеческого бытия, и во многих толкованиях на книгу Бытия предполагается, что та «Ева», что ввела «Адама» во искушение, есть эмоционально-чувственная сторона человеческой души, увлекшая за собою разум и волю (традиционно символизируемые мужским началом).

Наконец, совершенно по-особому звучит рассказ Моисея, если соотнести Адама и Христа. Жена Адама – Ева. Невеста Христа – Церковь (см.: Откр. 22,17). Церковь создана Христом через Его Кровь. Как жена Адама, так и Невеста Агнца получили свое бытие из ребра. Сон Адама (в Септуагинте – extasis) оказывается прообразом смертного сна Иисуса...

Как бы то ни было, полнота человечества – в единстве мужчины и женщины. Они предстают в Бытии поистине единосущными (мужчина по-еврейски – «иш», женщина – «иша»). Их единство благословляется, и задолго до грехопадения они получают заповедь деторождения.

Авель и Каин

На протяжении всей Библии звучит мотив, впервые намеченный в «Шестодневе»: мотив отделения.