Итак, как следствие неразборчивости Каина, линия его потомков исключается из созидательной струи Священной истории. Мессия, Искупитель, не выйдет из потомков первого «сына человеческого»lxx. А потому из поля зрения книги Бытия исключаются каиниты. В Библии как повторное грехопадение предстает соединение детей Сифа («Сыны Божии») с дочерьми из колена Каинова в шестой главе «Бытия».

Затем Ной будет отделен от допотопного человечества, а среди потомков Ноя исключаются линии Хама и Иафета. Авраам изводится из земли язычников. Далее Бог отличает Иосифа от его же братьев. В конце книги Бытия горизонт собственно священной истории сужается до семейной хроники семьи Иакова. Затем Израиль будет приведен в бытие как раз выделением его из других народов и изведением его из Египта. И Закон, который даст Израилю Бог Шестоднева, будет даже в мелочах напоминать ему о недопустимости играться в оккультные бирюльки типа «путь вверх и путь вниз – один и тот же», «что вверху – то и внизу» и т.п. В книге Левит запрещается сеять на одном поле несколько различных семян, например, пшеницу и ячмень и носить одежду, составленную из разнородных тканей (например, из шерсти и льна – Лев. 19,19). Когда языческие инстинкты все же начнут брать верх – из Израиля по плоти будет выделен «остаток Израиля», Израиль по духу. Из него выйдут в новом Исходе апостолы и первохристиане. Бог – скульптор, который отсекает от глыбы все лишнее, чтобы в итоге явить миру лик Марии.

Это очень важный лейтмотив всей Библии. Библейский сегрегационизм можно оценивать по-разному. Но независимо от оценок, чисто исторически нельзя не заметить, что та интуиция, которой одержима современная цивилизация – интуиция синтеза и объединения, синкретического взаиморастворения и стирания всех граней – прямо противоположна миссии библейских пророков.

Эту же библейскую интуицию мы ощущаем в словах святителя Григория Богослова. Возмущенный практическим совмещением языческих верований с христианскими декларациями у части своих современников, он восклицал: «Вот что угодно нашим судьям, чтобы бежала отсюда всякая правда, чтобы все слилось воедино – Христос, человек, солнце, звезда, тьма, ангел добрый и денница уже не светозарная, чтоб были в одном достоинстве жемчужина с диким камнем и сток нечистот с чистым источником – чтоб все смешалось между собою, и слилось вместе, когда мир был еще первозданным веществом, которое только чреватело миром, но не пришло еще в раздельность!».

Конечно, слишком упрощенно было бы считать, что в Библии есть только призыв к разделению и различению. Есть в ней и мотивы соединения, связи. О служении Христа церковное песнопение скажет, что сам Творец пришел соединить «расстоящиеся естества»...

Но все же тема творческого разделения, тема размежевания ради сохранения духовной специфичности звучит слишком сильно, чтобы вовсе не заметить ее.

Потоп

Важнейший вопрос этики: как уничтожить зло, не уничтожая носителя зла? Если зло исходит из злого сердца – как изменить сердце человека, чтобы оно продолжало жить, но свои стремления направляло бы уже к добру?

Никто не может вторгнуться в сознание человека так, чтобы сделать его стерильным по отношению ко злу. Ведь действие, исшедшее из несвободного, из изнасилованного сердца не может быть этически добрым даже в том случае, если окружающим людям вроде становится от него лучше.

Значит, человек должен сам научиться судить себя и изменять в покаянном кризисе (по-гречески krisis значит – «суд»).

Бог – как педагог – может призвать к труду духовного роста и покаянного преображения, может поддержать усилие человека. Ветхий Завет апостолом Павлом так и назван – «педагогом» (Гал.3,24) («детоводитель ко Христу»). Pedagogos в греческом языке означает «ведущий мальчика», «ведущий детей»: это раб, который отводит ребенка из родительского дома в школу, следя за тем, чтобы тот не баловался по дороге. Ветхий Закон и есть такой «строгий дядька», который не позволял евреям баловать с языческими богами.

Но, кроме того, задача педагога – защитить ребенка. Если его физическая или духовная жизнь находятся под угрозой – педагог должен сделать все , чтобы отвести эту угрозу.

И вот, Бог защищает своего «первенца». Он Своей любовью выжигает все вокруг Израиля, чтобы болото язычества не всосало в себя робкие ростки более высокого понимания человека и Бога. Чтобы человечество не лишилось будущего, Промыслитель довольно резко и неоднократно отсекает не в меру навязчивое и прилипчивое прошлое. Греховно-языческие «нажитки» человечества слишком вросли в человеческие сердца. И тогда, чтобы эта болезнь не стала и тотально-всеобщей и бесконечно наследственной, Бог, Создатель жизни, берет на Себя страшное служение: он отсекает от жизни безнадежно пораженные части человечества. Каково же было растление человечества, если Библия вынуждена прибегнуть к недопустимо антропоморфным богословским образам и сказать, что «И раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем» (Быт. 6,6)?!

«Наполнилась земля злодеяниями,.. ибо всякая плоть извратила путь свой на земле» (Быт. 6,11-12). Что за извращение овладело людьми? Христос уподобляет дням Ноя состояние людей перед Концом мира (см.: Мф. 24,37). Главный же порок тех дней будет – «по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь» (Мф. 24,12). И ради десяти праведников Господь готов пощадить грешный город (см.: Быт. 18,32). Но ко времени потопа, очевидно, лишь Ноя не коснулось всеобщее растление. И Бог берет на Себя защиту его и его потомковlxxi.