Другое дело, что эта поддержка не должна переходить известных рамок. О них говорит пункт 4 статьи 5 Закона: «По просьбе родителей или лиц, их заменяющих, с согласия детей, обучающихся в государственных и муниципальных образовательных учреждениях, администрация указанных учреждений по согласованию с соответствующим органом местного самоуправления предоставляет религиозной организации возможность обучать детей религии вне рамок образовательной программы».

Это означает, что исключительно родителям принадлежит инициатива введения тех или иных религиозных курсов в школе. Конечно, учителя и директор (или священник) могут подать такую идею родительскому собранию. Но в любом случае первый документ, с которого должно начаться соприкосновение школы и религии – это протокол родительского собрания.

Также весьма важно упоминание в этой статье термина «религиозная организация». Дело в том, что согласно этому закону не всякая религиозная группа имеет статус религиозной организации – но только та, которая зарегистрирована в качестве таковой. Право же на регистрацию в качестве религиозной организации имеют только те религиозные движения, которые не менее 15 лет действуют в России.

Стоит также обратить внимание на то, что «наименование религиозной организации должно содержать сведения о ее вероисповедании. Религиозная организация обязана указывать свое наименование при осуществлении деятельности» (ст. 8, п. 8)???.

Это означает, что решение родительского собрания не может гласить: «Мы за введение уроков христианского воспитания в школе». В этом решении должно быть названо полное именование религиозной организации, которую родители приглашают для работы с детьми, что означает и указание конфессии, с которой будет сотрудничать школа. То есть в решении собрании должно быть ясно сказано: «Для занятий в детьми пригласить проповедников из церкви евангельских христиан-баптистов».

Итак, родители могут настаивать на введении уроков Закона Божия. Школа должна оказать содействие этой предлагаемой ими «общественно значимой культурно-просветительской программе». В частности, это содействие может состоять в оказании методической помощи при составлении программы того варианта курса по Закону Божию, что будет преподаваться в этой школе, и в согласовании этой программы с «соответствующим органом местного самоуправления».

С одной стороны, школа может оказать содействие Церкви и ее служителям. С другой стороны, школьный педагог вполне вправе в ходе своих уроков делать православные акценты. Я вообще убежден, что специальных уроков Закона Божия не нужно. Если преподавать русскую историю, русскую литературу, а также краеведение корректно, то возникнет более чем достаточно поводов поговорить о Православии, его истории и о православном понимании человека.

Закон разрешает говорить в школе о Православии. Единственное, что теперь всерьез может помешать детям узнать правду о Православии – это сами православные. Православие вновь будет изгнано из школ, если православные будут вести себя агрессивно. Если православный педагог в обычной школе будет вести себя как цензор, если он присвоит себе право идеологически цензурировать курсы других педагогов – то быть беде. Увы, и с этим уже нередко приходится встречаться. Педагоги, обратившиеся в Православие, требуют отмены уроков по изучению теории эволюции («атеизм!»), Льва Толстого («еретик!»), Пушкина («растлитель!»)... Бывают случаи, когда детей даже отлучают от народных сказок («там лешие и нечисть!»).

Правило поведения православного педагога в школе должно быть то же, что и в семье.

Если в неверующей семье один из ее членов уверовал – у него есть лишь один способ привести к вере остальных. Если он будет их чуждаться и противопоставлять себя, «чистого» и «посвященного» остальным «грешникам» («не приду я на вашу пьянку – празднуйте ваш семейный юбилей без меня: у меня пост!») – он останется один. Если он будет при каждом удобном и неудобном случае «проповедовать» – он тоже останется один. Если близкие заметят, что твоя вера создает для них проблемы – они вряд ли приблизятся к вере.

Но если они заметят, что твоя вера помогает разрешению семейных проблем, если они увидят, что из храма ты возвращаешься светлее, чем пошел туда, если они увидят, что твой мир стал богаче и глубже, чем мир «читателей газет – глотателей пустот» (М. Цветаева)...

В общем, если православный педагог будет помнить о «факультативности» своей веры, то есть всегда будет помнить о том, что самое главное в его жизни, мягко говоря, неочевидно для всех остальных – как детей, так и коллег – то будет меньше поводов для взаимных недоумений между Церковью и школой. Тогда мы сможем говорить друг с другом уже не на языке статей закона, а на языке более уважительном и человечном. И вместо «Вы обязаны» будем говорить: «Давайте попробуем...».

Культура как жемчужина

Чтобы при сотрудничестве школы и Церкви не было неожиданностей, надо знать – а как в принципе Православие относится к культуре. Может, лишь на первых порах богословы заверяют педагогов, что Православие и культура находятся в творческом единстве, а затем оказывается, что дети все более и более погружаются в мир церковной жизни и теряют всякий интерес к миру культуры, к тому миру, с которым и должна, прежде всего, познакомить детей светская школа?