Проблему я вижу только в том, что у нас, церковных людей, слишком длинная память. Я же помню, что слово орден имело когда-то совсем иной смысл, чем сегодня. То, что сегодня называется орденом, точнее называть «знак ордена». Орден – это братство, это некий коллектив (вспомним монашеские ордена). А то, что вешается на мундир – это знаки твоей принадлежности к этому братству. Получается, что все, кто носит орден ап. Андрея Первозванного, составляют некое сообщество. И награждение орденским знаком – это принятие в некую партию. Так вот, с этой точки зрения сегодня весьма неуютно получать ордена – хоть государственные, хоть церковные. Ибо ты вступаешь в весьма сомнительное сообщество. Сегодня даже сектантов награждают орденами «За заслуги перед Отечеством»! А уж какие только проходимцы не оказывались в числе награжденных церковными орденами! И оккультисты, и воры, и «олигархи»… Но у Церкви нет своей контрразведки.

- На телеканале НТВ, в программе «Свобода слова» священник предложил не подавать руки российским миллиардерам. Это было бы естественно для поручика Иванова, но из уст протоиерея подобное предложение как-то странно было услышать. Есть ли у Церкви канонические формы воздействия на тех людей, которые безнравственно относятся к своему народу ?

- Понятие «нерукопожатный человек» - и в самом деле весьма точное. Но боюсь, этот план будет трудно реализовать. Для начала я поставил бы вопрос так: нельзя ли посчитать, сколько церковных орденов у семнадцати российских олигархов из списка «Форбс»? И сможет ли сам этот священник не подать руки встреченному миллиардеру? В интервью это легко сказать, а в реальной жизни, когда нужно найти деньги на возрождение церковной жизни, на строительство храмов, разборчивость, как правило, резко снижается.

- У Вас есть опыт общения с конкретными предпринимателями?

- Мало. Хотя бы по той причине, что я не настоятель. У меня нет такой стройки, куда я могу привести возможного спонсора и разжалобить его. Второе, - я всегда в дороге, и между встречами в одном и том же городе проходят годы. Так что иногда я задним числом я узнаю, что такой то был на моей лекции. То есть я не пускаю корней, не обрастаю социальными связями.

- Православие, по определению Василия Розанова, с самого начала заняло «мироплюющую», мироотвергающую позицию. Оно целиком смотрит в небо, призывая и своих последователей в своей жизни только касаться земли. Предпринимательство же – это, прежде всего, земное занятие. Не в этом ли главное противоречие между ними?

- Все познается в сравнении. Когда языческие философы хотели обругать христиан, то называли их словом «филосарки» – «любители плоти». Со времен Пифагора и Платона считалось, что тело – это могила для души, темница, из которой надо убежать. Позднее у гностиков космос вообще воспринимался как концлагерь. Евангелие же начинается вести о том, что «Бог возлюбил мир». Значит, и человек имеет право на такую же любовь. Поэтому мир не может быть предметом для плевка. И вообще у человека есть долг в мире, И это отнюдь не долг беглеца.

Миром Божиим человек может любоваться. Миром вещей человек может владеть. С одной оговоркой: ты можешь владеть всем, лишь бы ничто не владело тобою.

Просто больше чем мир, христианин любит человека и Бога. Но «любить меньше» все же не значит презирать или ненавидеть. Не любит же он «мир» как несвободу. Святой Исаак Сирин в 7 веке говорил, что под тем миром, с которым должен бороться христианин, понимается «совокупность страстей» - те аспекты моей жизни, в которых я влеком, пассивен. Там, где я редуцирован к месту, где осуществляют себя (а не меня) социальные и зоопсихологические сценарии, модели и законы.

- Христианство считает, что человек свободен от условий своего существования в мире, от общества?