Всё поступило в либералы,

Бывало, если гимназиста,

Лет эдак в девять прогрессиста,

Слегка начальство посечет,

Уж он на власти гневом пышет,

На суд журнальный их зовет

И в «Колокол» доносы пишет,

И благодушный Огарев

На целый мир подъемлет рёв.

Бывало, кто без уваженья

Смел о разврате говорить,

ему не жить —

« Он враг прогресса, просвещенья»,

Все дружным хором закричат:

Он враг младого поколенья!"

Начальник не дерзал дышать

И ощущал благоговенье,

Неловкость и священный страх

При либеральных писарях

Из молодого поколенья,

И штрафовать их не дерзал

За упущенья, беспорядки,

И по гуманности прощал

Им пьянство, леность, даже взятки!

Когда ж решался сдуру он,

Отсталый вспомнивши закон

И мнимый долг свой исполняя,

Из службы выгнать негодяя, —

То открывалось невзначай,

Что удаленный негодяй

Был не простой, обыкновенный

Мерзавец добрых старых дней,

Но жрец доктрины современной

— Мерзавец — проводник идей;

Что был он в Лондоне известен,

И был хоть на руку нечист,

Но был в душе глубоко честен,

Как всякий истый коммунист,

— Тогда «общественное мненье»

Вдруг поднимало страшный вой:

«Где ж наш прогресс, где просвещенье,

Когда погиб за убежденья