Радостно знать, что в критическое время не будет ни боли, ни каких-либо неприятных физических ощущений, но сразу возникает следующий вопрос ну а потом? Что будет со мной потом?

Почти все имевшие опыт загробной жизни говорили о мире и покое. Они были окружены любовью и чувствовали себя в безопасности. Можно ли надеяться, что это относится ко всем нам и что никому из нас после смерти тела ничто плохое не угрожает? Наука ответить на этот вопрос не может; добытые ею данные говорят не о загробной жизни, а только о ее начале, только о первых минутах, редко – часах после перехода.

Большая часть описаний этих первых минут действительно носит светлый характер, но не все. Мы уже упоминали страшные видения ада в сообщениях Ритчи, Бетти Мальц и пациентов Муди и Сабома. Рассказы возвращенных к жизни самоубийц тоже не радостны. Кроме того, известно, что неприятное часто забывается, а трудные и нежелательные переживания вытесняются из памяти в подсознание.

Об этом пишет доктор Морис Ровлингс в книге «За дверью смерти» (описание этого случая приводится по книге Тима Лехай «Жизнь за гробом»). Он был озабочен тем, что сообщения Муди, Кюблер-Росс и других создают ложное впечатление. Не все восприятия перехода приятны. Он описывает своего пациента, который во время остановки сердца попал в ад. В процессе оживления он несколько раз приходил в себя, но сердце снова останавливалось. Когда он был в нашем мире и обретал дар речи, он все еще видел ад, был в панике и просил врачей продолжать оживление. Это процедуры болезненны, и обычно больные, возвращаясь к земной жизни, просят прекратить их. Спустя два дня у больного не осталось никаких воспоминаний о происходившем. Он все забыл, он никогда не был в аду и никакого ада не видел.

После перехода личность попадает в другие условия существования. «В загробном мире, – пишет доктор Ритчи, – все законы субстанции нарушены. Там можно проходить сквозь стены, не чувствовать прикосновения, перелетать моментально...» Видимо, переступив порог, личность вступает в какие-то иные отношения со временем и пространством. «Я могла мгновенно переноситься в любое место по моему желанию». «Моргнул и вижу, что происходит».

О времени, когда они были «за порогом», никто не говорил и, видимо, не думал, будто его и не было. Потом оказывалось, что просмотр всей жизни, длительные видения, встречи и разговоры занимали одну-две минуты земного времени, а может, и вовсе не занимали. О «сжатии времени» в снах пишет Фрейд и приводит примеры длинных и сложных сновидений, занимавших менее одной минуты земного времени.

Отец семейства видел в ином мире своих умерших шестерых детей. Все они были в том возрасте, когда они были ему наиболее близки. «У них там нет возраста».

Время и пространство там иные, чем на земле. Мы не знаем, какие они и существуют ли они, но, по-видимому, они менее абсолютны для бестелесного существа, чем для нас.

В главе третьей описывались встречи с прежде умершими родственниками и знакомыми. Душа, перешедшая в загробный мир, встречает и каким-то образом безошибочно узнает тех, кого она знала на земле. Она встречает только тех, кто был ей близок, и в том возрасте, когда любовь, связывавшая их, была особенно сильной, будто сродственное притягивается друг к другу.

О встрече со Светом, просмотре прошедшей жизни и значении этого будет говориться в 9-й главе этой книги. Все, происходившее за гробом, воспринималось как абсолютно реальное. Все были уверены, что пережитое и описанное ими произошло на самом деле. «Я была реальной, а это она (медицинская сестра, делавшая искусственное дыхание) была нереальной». Для них это было бесспорно, даже когда их мозг отказывался принять это: «Я не понимаю... Да, это было, хотя этого не могло быть. Это что-то, что не может существовать, но оно существует».

«Да, я знаю, многие не поверят, скажут, что такого быть не может. Но это ничего не изменит, и пусть мне говорят: «Не может быть, наука докажет, что этого нет», – я знаю, я там был».

Он вышел из тела и наблюдает за операцией на самом себе. Ему хорошо, операция совсем не нужна. Он пытается остановить доктора, но у него ничего не выходит. «Я схватил его за руку, а его не было». «Я был реален, а это он был нереален... как в зеркале». Он, в его мире, чувствует и понимает, что он реален, а доктора там действительно нет.

Женщина-психиатр, прошедшая через временную смерть, сказала: «Люди, имевшие эти переживания, знают; те, кто их не имели, должны ждать».

В то время когда тело и вышедшая из него часть человека существовали раздельно, все внешние стимулы воспринимались последней. Тело ничего не чувствовало, и все, что с ним происходило, наблюдалось и описывалось со стороны. Она парит под потолком и наблюдает: «Когда они применили шоки, я видела, как мое тело просто прыгнуло вверх... я ничего не чувствовала, никакой боли не было...»