б) "ОРИГЕН-КЕНТАВР"

Пока Ориген жил в Александрии – он работал по-александрийски. В Александрии были модны всеохватные системы, своего рода философские супермаркеты, в которых можно найти ответ на любой вопрос. Раз философы желают мыслить «глобально» – и Оригену приходится заняться системостроительством. Но, по справедливому замечанию свящ. Григория Малеванского, «Писание не есть логически развитая система философского миросозерцания, и кто хочет во что бы то ни стало найти в нем такое миросозерцание, тот подвергает себя неминуемой опасности навязать ему смысл и идеи совершенно чуждые ему и сделать его игралищем личных взглядов»274. Писание не энциклопедия. Она отвечает на свои вопросы, а не на все. И поэтому тот, кто хочет построить всеохватную систему, поневоле вынужден восполнять данные Писания сведениями и мнениями, почерпнутыми из иных источников и тем самым составлять пеструю мозаику. Система Оригена «как наука о вере по необходимости заходила дальше, чем сама вера»275. Системостроитель, увлеченный общим замыслом, может не заметить, что между отдельными частями его мозаики возникали отношения несовместимости и противоречия: ему кажется, что общий контур выходит очень даже прилично…

Это и произошло с Оригеном. Точнее – почти произошло. Почти – потому что у него хватило трезвости не замазывать границы между теми фрагментами мозаики, которые он взял в Церкви, и теми, которые он создал сам. Он не скрывает, где норма церковной веры, а где – его личные предположения.

Но именно этой разницы, настойчиво подчеркиваемой самим Оригеном, упорно не желают замечать теософы. И понятно, почему не желают.

Вопрос тут довольно прост: система, предложенная Оригеном в книге "О началах", может быть либо новой, самостоятельной, либо традиционной, развивающей интуиции, присущие некоторой школе мысли. Если система Оригена является новой и самостоятельной, то именно в этом случае для теософов она не будет представлять интереса. Им ведь важен не сам Ориген (тем более, что его система все равно отличается от их собственной). Ориген важен для них как свидетель того, что та традиция, к которой он принадлежал - традиция христианская - признавала множественные реинкарнации.

Странно, что теософы сами не понимают - чего же именно они хотят от Оригена. Желают ли они, чтобы Ориген был истинным голосом древнецерковного предания, или они желают видеть в нем голос пифагорейской "масонии"?

Блаватская хоть была честнее – об Оригене она вспоминает только как о платонике («Ориген, который принадлежал к александрийской школе последователей Платона»276. Блаватская даже однажды признает, что в церковном учении третьего века не было никаких кармических идей. Она пишет, что Климент Александрийский (предшественник Оригена в александрийской богословской школе) обратился в христианство, “зная, что догма его новой религии” потребует от него “отступничества от нео-платоников”yyyyyy).

Но для Рерихов Ориген важен как христианин и как голос именно христианской традиции – «Ориген, зная заветы Иисуса, болел, видя непонимание толпы» (Озарение 1,10,7). «Ориген, этот столп истинный христианства и мученик невежества своих современников. Да, большой грех лежит на Церкви за держание мышления доверенных ей масс в невежестве и тьме средневековья»277. Кстати - а “в чем заключается самый тяжкий грех церкви? Именно в том, что церковь, на протяжении веков, внедряла в сознание своей паствы чувство безответственности”278. “Да, именно в этом внедрении в сознание с детских лет, что у человека есть мощная заступница-церковь, которая за пролитую слезу и некоторую мзду проведет его к вратам рая, и заключается тяжкое преступление церкви. Церковь дискредитировала великое понятие Божественной Справедливости”279. И вот именно «После учеников Оригена начала ложная вера духовенства расти» (Зов. 29 мая 1922).

Но сделаем то, чего не делают теософы – раскроем книги Оригена. И прочитаем: «Мирянин не может отпустить себе свой грех; для этого ему нужен священник или даже некто более высокий: он имеет нужду в епископе чтобы получит отпущение грехов» (Бесды на Числа. 10.1),

Но все же, не зная ни христианства, ни Оригена, рериховка Л. Дмитриева заверяет, что "Ориген был посвящен в Сокровенную Науку Шамбалы и писал в своем выступлении “Ориген против Цельсия”: “в том, что принимает внешний вид истории и содержит в себе нечто буквально верное, содержится против того и более глубокое значение” Ориген учил законам Кармы и Перевоплощения. За что и запрещен Русской Православной Церковью, образованной спустя целых 600 лет (!!!) после смерти Оригена»280.

Придираться к мелочам этого дивного заявления неинтересно: низкий уровень эрудиции теософов и поразительно вольный способ их обращения с фактами уже общеизвестны (на всякий случай лишь напомню: Русская Православная Церковь никогда соборно и официально обсуждением и осуждением Оригена не занималасьzzzzzz; его книги ее Академии переводили и издавали; Русская Церковь возникла не 600, а 730 лет спустя после кончины Оригена; никакого выступления "Ориген против Цельсия" истории не известно, а есть книга Оригена "Против Цельса"; впрочем, у Блаватской фигурирует еще более странная книга Оригена – «Из всех его трудов для Теософов наиболее интересна "Доктрина о предсуществовании Душ"”281).

Но надо обладать изрядным отсутствием логики, чтобы не заметить: если и в самом деле "Ориген был посвящен в Сокровенную Науку Шамбалы", то при чем же здесь тогда христианство?! В этом случае по книге Оригена можно судить о "науке Шамбалы", но не о верованиях христиан. Нужный ей результат из этого своего фантастического заявления Л. Дмитриева сможет получить лишь в том случае, если она сможет доказательно отождествить "науку Шамбалы" с "официальным христианством". Ведь, по уверению ее наставницы Е. Рерих, именно "официальное христианство" вместе с Оригеном признавало перевоплощения душaaaaaaa.

Кроме того, никаких "посвящений" не требовалось для того, чтобы написать те тезисы, что так симпатичны теософам в книге Оригена. Любой образованный человек эпохи поздней античности знал пифагорейские и платонические космогонические представления; о переселении душ писали стихи и рассказывали анекдоты. Не нужно было встречаться ни с какими тайными посланцами Шамбалы; достаточно было лишь в самой обычной школе почитать Вергилия или походить на общедоступные философские семинары. Что Ориген, как известно, и делал. И чего никогда сам ни от кого не скрывал.