- Ведь необходимо же каким-то образом охранять наш народ, наше население от воздействий так называемых целителей?

- Должны быть соответствующие законы, в которых бы все эти вещи были бы названы своими именами.

- Что это значит?

- Шарлатанство, например. На самом деле, я убежден, что в законодательстве такие нормы уже есть. Другое дело, что их не спешат применять. Это такие атрофировавшиеся статьи: статьи, которые не имеют судебных последствий. А вопрос о том принимают или нет суды какие-то вопросы к своему рассмотрению, в значительнейшей степени вопрос политический.

- В одном из выпусков телепередачи “Тема” Вы сказали экстрасенсам, присутствовавшим в зале: “Если бы вы были шарлатанами, я бы поклонился вам в ноги”, Вы говорили, что они обладают реальной способностью причинять вред и я знаю, из разговоров с бывшими оккультистами, которые раскаялись и находятся сейчас в лоне Православной Церкви, что вред может быть страшный, когда человек вверяет себя такому целителю, он даже может покончить с собой, например. То есть, очевидно, речь идет не только о шарлатанстве?

- Не, не в ноги… Моя фраза была – «если вы шарлатаны, то я ничего против вас не имею: от фокусов еще никто не умирал. Но вот если вы действительно творите чудеса – вот тогда мы с вами по разные стороны баррикад». А если говорить о законе, то ведь такой анти-магический закон должен бы был начинаться со слов: “Во Имя Бога Единого, Всемогущего, во Имя Господа нашего Иисуса Христа мы постановляем: этого, этого и этого в нашей Державе быть не должно”. Тут же должна быть цитата из Второзакония: “Не должен находиться у тебя … прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошаюший мертвых. Ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это…” (Втор. 18. 10-12 ). Такой закон должен был бы базироваться на признании фундаментальных основ православного христианского вероучения: есть Единый благой Бог, есть сатана, между землей и небом война, на этой войне бывают шпионы, предатели, и бывают подранки. Но в светском государстве до сей поры колдовство считалось «мнимым преступлением».

- То есть Вы считаете, что светский чиновник не может создать такого закона при всём своём доброжелательстве?

- Я думаю, что нет. Максимум, чего бы мы могли просить у государства – это поддержки и развития традиционных средств защиты.

- Что это значит?

- Речь не идет о выработке новых приборов. Речь идет о Церкви. Она и существует для того, чтобы защищать от «негативного энерго-информационного воздействия». Поэтому странно было бы эту фундаментальную функцию Церкви - защиту и спасение именно от этого зла - передоверять государству. Защита – это наши церковные Таинства, это Благодать Христова. Государственная спецполиция не может этого дать. Единственное, что могло бы здесь сделать государство – оно могло бы предоставить свою помощь в возрождении храмов и свои возможности в информационной сфере в привычном понимании этих слов. Речь идёт о телеэфире, о системе образования, о средствах массовой информации.

- То есть дать возможность Церкви больше говорить в средствах массовой информации?

- Совершенно верно. Потому что строительство храма в любом новом микрорайоне защитило бы гораздо лучше, чем эти думские страшилки. А вообще при чтении Евангелия нельзя не заметить, что Христос неоднократно предстерегает Своих учеников: «вы будете гонимы во Имя Мое». Но Он нигде не говорит, что вы станете гонителями во Имя Мое. Он говорит «Я посылаю вас как овец посреди волков», но не говорит, что овцы должны обзавестись вставными волчьими челюстями.