Не будет стоить твоего таланта –

И сгинешь окончательно с тоски.

А если кто-то рядом будет весел,

Тут зависть на подмогу к ней придет,

И будут есть тебя, травить и мучать

Сестрицы эти милые вдвоем.

Две - гордость с завистью - сестрицы злые,

Две эти мерзкие змеи

Стремятся мир заляпать грязью,

Все вывернуть изнанкой, все залгать,

Все белое представить черным.

Но ты не медли! Если в первый раз

Пришла и постучала в двери гордость,

Невинной гостьею зашла в твой дом

И в уголке тихонько основалась –

Гони ее пинками и взашей,

Не подпускай ее к питью и пище,

Молись усердно Богу, чтоб она

Покинула твое жилище.

Молитвы меч ей крайне неприятен,

Особенно канон ей покаянный

Досаду причиняет: словно уголь,

Попавший между телом и одеждой, -

Корежит гордость, не дает покоя.

Пусть убежит, не крикнув "До свиданья", -

И Бога много ты благодари,

Что избежал ты этого несчастья,

Что сброшен с сердца черный камень –

На время, до счастливого стиха.

Андрей Осмоловский (osmolovskii.chat.ru).

312 "Он издевался над всем, что нам дорого и свято... Мне казалось, что я слышу бред сумасшедшего... Наконец, когда он взглянул на меня вопросительно, я сказала ему: "Мне нечего Вам ответить; скажу только одно, что, пока Вы говорили, я видела Вас во власти кого-то, кто и теперь еще стоит за вашим стулом". Он живо обернулся. "Кто это?" - почти вскрикнул он. - "Сам Люцифер, воплощение гордости"» (Цит. по: Грузенберг С. О. Психология творчества. Минск, 1923, с. 90).

313 Подробнее см. главу «Был ли Иисус в Индиии?» в моей книге «Дары и анафемы» (Спб., 2003).

314 св. Василий Великий. Письмо 38 // Историко-философский ежегодник’95. М., 1996, с. 273.

315 Прот. Георгий Флоровский настаивал на том, что быть христианином значит быть греком: «Я лично исполнен решимости защищать этой тезис, и при том на двух разных фронтах: как против запоздало возрождаемого ныне гебраизма, так и против любых попыток переформулировать догматы в категориях современных философий, из какой бы страны они ни исходили (Гегель, Хайдеггер, Кьеркегор, Бергсон, Тейяр де Шарден), или в категориях якобы особой славянской ментальности» (Георгий Флоровский: священнослужитель, богослов, философ. М., 1995, с. 156).