Говорила мать Зоили: «Игумения монастыря — Божия Матерь, а я только трапезарница, которая разделяет между сестрами хлеб».

Мать Зоили сказала: «Я хотела бы мыть посуду после трапезы сестер, но они не позволяют мне этого, и я слушаюсь их».

У матери Зоили спросили: «Кого ты приготовила своей преемницей?». Она отвечала: «Когда я буду умирать, то поставлю игуменский посох у моей келии: кто хочет, пусть возьмет его».

Рассказывали про мать Феодору, игумению Свято-Троицкого женского монастыря в Гурии, что в юности она была необыкновенной красавицей и ее несколько раз пытались похитить из монастыря, но Господь защищал ее, неожиданно появлялась помощь: то паломники шли в монастырь, то пастухи гнали стада. Мать Феодора пережила всех сестер монастыря, власти словно забыли об их обители. Как-то, когда оставалось всего трое или четверо сестер, на монастырь напали грабители. Мать Феодора схватила прут и стала их бить. Грабители, увидя старицу с прутом в руках, рассмеялись и ушли.

У игумении Феодоры всегда был радостный вид. Даже морщины на лице придавали ей какую-то особую красоту, как будто лицо ее искрилось лучами. Смотря на нее, люди начинали радостно улыбаться, словно от нее исходил какой-то невидимый свет утешения. Я видел игумению Феодору незадолго до ее смерти, когда посетил монастырь вместе с монахом Георгием (Булискерия). Они сидели рядом друг с другом и вспоминали ушедшие времена, своих духовных наставников и братьев, которые уже давно были в могиле. Эти двое монахов казались мне двумя последними цветами, которые вот-вот сорвет осенний ветер. В их обращении было что-то детское; я вспоминал слова одного епископа: «Монах до старости ребенок». Когда мы спускались с горы, где был монастырь, то мать Феодора вышла проводить нас. Она шла по крутой дороге, худенькая, как бы воздушная. Годы не согнули ее плечи, она шла с легкостью молодой девушки. Когда мы попрощались, то поцеловали друг другу руки. И я вспомнил другие слова, сказанные на погребении одного монаха-пустынника: «Зачем такие люди умирают!..».

Примечание:

[1] Имеется в виду одноименная обитель в честь Рождества Пресвятой Богородицы, расположенная неподалеку от Тбилиси.— Ред.

[2] До пострига в схиму — архимандрит Георгий (Мхеидзе), бетанский старец, последний настоятель монастыря.— Ред.

[3] Старцы — это архимандрит Иоанн (Майсурадзе) и схиархимандрит Иоанн (Мхеидзе).— Ред.

[4] Отец Василий говорит здесь о тех же двух старцах.— Ред.

[5] О нем известно, что он был постриженником Глинской пустыни, по закрытии ее подвизался на Кавказе. В сан был рукоположен уже в Тбилиси владыкой Зиновием (Мажугой).— Ред.

[6] Речь идет о схиархимандрите Серафиме (Романцове).— Ред.

[7] Это говорится об архимандрите Иоанне (Майсурадзе), уже упоминавшемся выше,— настоятеле Бетании, в описываемое время уже покойном.— Ред.