Лектор. Моя задача - попытаться продемонстрировать вам, что это не так. Для начала продолжим обсуждение "обезьяньей проблемы". Несмотря на то, что происхождение человека от обезьяны весьма проблематично, с точки зрения "чистой науки", и данные в пользу такого происхождения весьма скудны и неоднозначны (о чем у нас шла речь в прошлый раз), некоторые ученые по-прежнему считают, что мы произошли от обезьян, опираясь на данные не археологии и палеонтологии, а на данные современной психологии и этологии - наук, изучающих поведение человека и обезьян (см. 9), и вы, наверное, кое-что об этом слышали?

Слушатели. Слышали. Обезьяны, как говорят, очень умные. Говорят еще, что обезьяну можно обучить разговаривать на языке глухонемых.

Лектор. Вот давайте и поговорим про эти наблюдения и факты. Итак, "обезьяны - очень умные". Действительно, поведение обезьян обладает некоторыми важными особенностями, проявляющимися иногда очень ярко в экспериментах. Например, некоторые ученые утверждают, что обезьяна может "сообразить", как достать палкой банан, хотя ее этому никто никогда не учил, и т.п. Впрочем, экспериментальные исследования поведения животных показывают, как считает ряд ученых, что способность адекватно реагировать в новых, неизвестных ситуациях не является присущей исключительно обезьянам, а достаточно широко распространена в мире животных и даже птиц (8), и человекообразные обезьяны здесь даже не занимают ведущих позиций. Аналогичная "сообразительность" наблюдается у многих видов животных. Так что, опираясь на этот принцип, можно "выводить" происхождение человека не только от обезьяны, но, скажем, от собаки или от дельфина.

Слушатели. У обезьян - хорошо развитые руки, и они ими многое могут делать, их движения очень похожи на наши движения руками, разве это не свидетельствует в пользу нашего происхождения от обезьян? Кроме того, они при помощи рук пользуются орудиями.

Лектор. Действительно, шимпанзе, например, пользуется внешними предметами (например, палками) как орудиями, и даже заготовляет их впрок (22). Впрочем, это не монопольная способность человекообразных обезьян. Орудиями пользуются и некоторые птицы, но, кажется, еще никто из ученых не пытался построить эволюционную лестницу происхождения человека от пернатых. Что же касается движений, то ведь и кошки зевают иногда почти так же, как люди, но о чем это говорит?

Слушатели. А как же насчет обучения обезьян разговаривать на языке жестов, на языке глухонемых - разве это не подтверждение того, что мы от них произошли?

Лектор. Об этом стоит поговорить подробно, поскольку с этим связана одна из больших "уток" психологии и биологии XX века. Но прежде надо самым тщательным образом, хотя и кратко, рассмотреть, что мы знаем о человеке из Божественного Откровения, из Священного Предания Православной Церкви.

Первое, о чем надо сказать, это то, что человек состоит из двух частей - души и тела [2] - этого мы, вероятно, коснемся подробнее несколько позже.

Наука называет человека Homo sapiens'ом, человеком разумным. И это верно, потому что человек создан по образу и подобию Божию [3]. Свойство разумности, согласно Божественному Откровению, является монопольным свойством человека, то есть ни одно живое существо видимого мира этим свойством не обладает [4].

Как устроен наш разум? Это великая тайна. И все же Богооткровенное учение дает нам многое для понимания специфики разума человека. Преподобный Иоанн Дамаскин писал, что человек разумен в силу того, что он обладает способностью к речевой деятельности - внутренней или внешней, но в первую очередь внутренней:

"А в свою очередь, разумная часть души разделяется как на внутреннее слово, так и на произносимое. Внутреннее же слово есть движение души, происходящее в той части, которая рассуждает без какого-либо восклицания; посему часто, и молча, мы вполне излагаем в себе самих всю речь, также и разговариваем во время сновидений. Поэтому преимущественно мы все и разумны (???????)" ("Точное изложение", кн. 2, гл. XXI, СПб., 1894).

Специфической особенностью нашего существа является непрестанное порождение мыслей, облеченных в какие-то знаковые формы (не обязательно речевые, но и выраженные, например, в виде жестов (у глухонемых) и т.п. [5]

Каковы знаковые формы внутренней речи взрослого - загадка для окружающих. Каковы формы внутренней речи младенца, тем более на доречевом этапе развития - загадка сугубая [6]. Однако при нормальном развитии ребенка обязательно наступает момент, когда его разумность (в понимании преподобного Иоанна Дамаскина) начинает проявляться вовне, и окружающие начинают видеть, как его сознание непрестанно порождает новые мысли, облеченные в новые словесные формы. Это выражается в появлении словотворчества, когда ребенок творит новые, "свои" слова, со своими особыми значениями и звучаниями (4), и фразовой речи, которая сама по себе является удивительным явлением. Ребенок начинает говорить короткими фразами из двух, затем из трех слов, но особенностью этой речи является ее удивительная самостоятельность. Ребенок при этом, как констатируют многие авторы, обладает способностью строить практически неограниченное число новых фраз, что и делает его поразительно похожим на взрослого. Его фразовая речь на первых этапах никоим образом не ограничивается заученными словосочетаниями, она обладает свойством "продуктивности" (31), то есть число фраз, которое может построить маленький человек, ограничивается только узостью его словарного запаса, и что весьма примечательно, новые фразы обладают удивительной упорядоченностью, то есть предложения строятся не как попало, а упорядоченным образом, более или менее соответствующим грамматической норме (15, 31).

Эти наблюдения привели некоторых психологов к представлениям о том, что ребенок обладает некоторым интуитивным механизмом по типу знания правил грамматики, при помощи которого он строит потенциально неограниченное число фраз. Зная правила построения английских фраз, мы можем составить их сколько угодно, то же самое делает и малыш, как предполагают ученые, но он знает правила интуитивно, не понимая даже, что такое правило. Как считают некоторые авторы, эти правила могут сильно отличаться от правил языковой взрослой нормы. Впрочем, попытки алгоритмически описать то, как порождается речь ребенка по этим правилам, остались без успехов (31). Ребенок, кажется, говорит так, как ему хочется, а не так, как хотят, чтобы он говорил, ученые дяди с учеными степенями, пытающиеся представить маленького человека в виде маленького компьютера [7].