Чада не унимались, а он не уставал отвечать «нет». «Хлопоты Тани** об освобождении считаю излишними и совсем ненужной затеей. Надо вооружиться терпением, приносящим огром- -------------------------------- * Дедушкой в письмах о. Иоанн называл митрополита Николая (Ярушевича). ** Речь идет о сестре о. Иоанна Татьяне Михайловне Крестьянкиной.

  68   ную пользу каждому, с упованием на нашего общего Ходатая и Утешителя... Решение важного вопроса должно зависеть не от настойчивости и упрямства, а от глубокого, с Божией помощью, рассуждения, сопровождаемого молитвой с упованием, смирением и кротостью. Господь всеведущ, а мы близоруки. Помолимся, чтобы Господь устроил все наши дела по Своему Божественному Промыслу, который превыше всех наших дум, гаданий и опрометчивых решений.

Положимся во всем на волю Божию, подчиним ей свою волю, но только добровольно, при наличии полного внутреннего и непринужденного расположения духа. Господи! Да будет воля Твоя!» Поняв непреклонность духовного отца, чада решили идти к старцу, слово которого для отца Иоанна было непререкаемо. Об этом рассказала Галина Черепанова: «Поехали мы вместе с матушкой Евгенией к игумену Иоанну спросить у него благословения, чтобы написать от имени Танечки заявление об освобождении брата.

Встретил нас старец хорошо, усадил пить чай. На наш вопрос он ответил, что писать никуда не нужно, а только просить «Верховную Верхушку», и добавил: «В неявности придет». Ушли мы от него расстроенные, больше обращаться было не к кому». А слова старца «в неявности придет» исполнились в точности. Но для заключенного Крестьянкина «неявности» не было.

Незадолго перед Сретением ему явился преподобный Серафим Саровский. Он, именно он в свое время прикровенно открыл иерею Иоанну   69   о грядущем заключении, теперь же он открыто сказал ему о готовящемся радостном изменении в жизни, об освобождении. «Будешь свободен!» - произнес святой старец и скрылся. В день Сретения Господня 1955 года отца Иоанна вызвали в лагерное управление и вручили документы об освобождении.

Начальник лагерного режима при этом задал ему вопрос: «Вот мы Вас освобождаем, что Вы будете делать?» Отец Иоанн ответил: «Пойду в Патриархию, так как я священник. И подчинюсь тому, что мне там скажут. А сам не знаю, чем буду заниматься. Может быть, и там меня заставят таскать в гору ведра с водой». Последним его лагерным «послушанием» было ежедневно поднимать по 40 ведер воды на верх высокой горы.

Приехав в Москву ночью и сойдя с поезда, прямо с вокзала отец Иоанн сообщил, что он уже в Москве, что его «затвор» кончился. Период своего изгнания отец Иоанн благословлял еще более благоговейно, чем период детства. В этом отверженном месте, непрестанно пять лет предстоя Живому Богу, он познал своего Спасителя. Глубокую трагедию мира, находящегося в страдании и болезненном борении из-за оторванности от Бога, он увидел глазами Распятого по любви к миру и к человеку Спасителя.

И тайна монашеского становления в иерее Иоанне свершилась. Умно-сердечная молитва, «запульсировавшая»в сердце, известила его об этом. Для отца Иоанна Крестьянина начинался новый этап жизни, и он ожидал, что речет о нем Господь.   Не может град укрытися верху горы стояй Бог благословил его на путь бездомного странника на 12 лет.

Все эти годы отец Иоанн будет с небольшим саквояжем переходить из села в село, от одной церкви к другой, из церковной сторожки в деревенскую избу   Ушли в прошлое пять лет сокровенной жизни в непрерывном напряженном внимании к себе, ко всему окружающему с молитвенным воплем пред Лицем Божиим. Отец Иоанн за все благодарил Господа.

Душа его познала и чувства, проистекающие от единого источника – святыни, и немощь человеческую, и глубину человеческого падения даже до ада преисподнего при богозабвении. Личный живой духовный опыт борьбы с врагом спасения стал тем некрадомым богатством, с которым батюшка вышел из вынужденного «затвора». Предаваясь вполне воле Божией, отец Иоанн не нарушал мира души своими желаниями.

Он отправился к митрополиту Николаю, чтобы из его уст услышать Божие определение о своей дальнейшей жизни. Владыка Николай благословил иерея Иоанна в Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь. И опять поманила его надежда о монашестве, но, как и в первый раз, ненадолго. Отец Иоанн в беседе с иконописцем монахиней Иулианией41 так рассказывал о том, как попал он в Псков: «Приехал я в Печоры под Вербное воскресенье. Владыка Иоанн (Разумов)

[42] тотчас вызвал меня к себе и долго изливал горестные чувства, что дел кругом много, а человек он новый в Псковской епархии, верных людей нет, опереться не   73   на кого. Во мне он видел верного человека, который может помочь; убеждал ехать в Псков и позаботиться о соборе. Звонят уже ко всенощной, а мы все еще сидим, говорим…» Пробыл отец Иоанн в монастыре всего две недели.

Благословение правящего архиерея обозначило новый этап его жизни. Вместо монастырского послушания определились для него труды, за которыми не видно было не только далекого будущего, но и завтрашнего дня. Впоследствии отец Иоанн частенько будет напоминать духовным чадам:  «Детка, усвой один очень важный     урок, усвой на всю жизнь. Не спеши простираться в завтрашний день, живи сегодня, сейчас учись видеть волю Божию для себя, и не только видеть, но надо иметь еще  непоколебимую решимость, чтобы ее исполнить».

  Ни владыка, ни отец Иоанн не помышляли, что полагалось начало нового подвига. Бог благословил его на путь бездомного странника на 12 лет. Все эти годы отец Иоанн будет с небольшим саквояжем переходить из села в село, от одной церкви к другой, из церковной сторожки в деревенскую избу. Не обремененный попечением о себе, он будет заботиться о доме Божием и о детях Божиих, не имеющих пастыря.