П. Переходи.

К. Итак, вот принесенное от каждого из начальников колен: серебряное блюдо одно и одна чаша, то и другая наполненные пшеничною мукой, смешанной с елеем. Блюдо служит съестного и употребительно при ядении вареного, как и Сам Спаситель Иоанну, доверенному ученику, любопытствовавшему, кто есть имевший предать Его, говорит: «опустивший со Мною руку в блюдо» (Мф.26, 23; ср. Ин. 13, 23-26). Об употреблении же чаши что я стану и говорить, когда само дело ясно свидетельствует о том? Затем пшеничная мука знаменует хлеб, потому что из нее и хлеб; а хлеб жизни есть Христос. Таким образом как блюдом и чашею, так и бывшим в обоих этих сосудах хлебом (ибо они были полны пшеничной муки), так затем и пищей и питием знаменуется жизнь и животворящий — Христос; ибо Он говорит: «истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6, 53). Мука, сказано, была увлажнена елеем, так как почти это образно воспевается в Псалмах: «Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих» (Пс.44, 8). Фимиамник, далее, имея образ и вид кадильницы, сделанной наподобие чашицы, и сам был полон фимиама, ибо Христос есть благоухание и кадильница, не отвне имея благоухание, как имеем его, конечно, и мы, по причастию добродетели и освящению чрез благочестие приобретающие таковое состояние, но внутри Себя, как Бог, и в собственном естестве изобилуя тем, за что Ему удивляются, и всю вселенную наполняет премирным и вышетварным благоуханием; потому что Он ясно распознается как по естеству и истинно Бог и как получивший воню познания Отца: таким образом, фимиамник наполнен фимиамом. Засим приводится телец и овен, а также и агнец и козел от коз и то, что сверх того приносилось. И чрез все это изображается Сам Он (Христос); в тельце, по причине его великой крепости и потому, что преимуществующий между ручными и чистыми животными есть телец, превосходящий и величиною тела; так и все, относящееся ко Христу, имеет мысленное превосходство и Сам Он превосходит и превышает все ни с чем не сравнимым отличием; в овне — по причине его совершенства; в агнце — по причине его незлобия: «А я, — говорит Он,— как кроткий агнец, ведомый на заклание, и не знал» (Иер.11, 19); а в козле — по причине заклания его за согрешивших, так к» козел, по закону, есть жертва за грех (ср. Лев. 16, 10 и далее) а Еммануил ради нас подвергся смерти, и мы искуплены от прежних грехов по причине заколения, которое Он потерпел за нас. Или и это не считаешь ты истинным?

П. Как же нет?

К. Обрати внимание и на то, что принесены были тельцы и отданы на дела скинии, чтобы во время похода они, нося тяжести на колесницах, освобождали от труда и беспокойства священнодействующих: потому что и Церковь покоится на Христе; Он Сам носит нас, не допуская того, чтобы священный и честный род и сведущие в святых делах люди подпали превышающим силу трудам. Таким-то образом относится ко Христу все упомянутое. Что же касается до жертвы спасения, то ее приносили вожди как бы опять вместо самих себя, посвящая ее некоторым образом святой скинии и вознося в воню благоухания Богу. Юниц (телиц) было две, овнов пять, козлов пять, агниц пять. И телец — это Христос, а юницы (телицы) — мы. И основание для того и другого не отдаленное, а, напротив, истинное и очевидное: ибо мужеский пол всегда является как бы предводительствующим и в чести и славе превосходнейшей у Бога; и свидетелем служит сама природа, удостоверяющая в этом. Женский же пол ниже и подчинен ему и как бы идет позади силы и славы мужчин. Итак, в тельце, животном мужеского пола, разумеется вождь наш Христос; мы же находимся как бы в подчинении, обладаем сравнительно с Ним гораздо меньшей силой и славой и отделены от Него на не сравнимое ни с чем расстояние; ибо хотя Он и соделался подобным нам (как и телица видом подобна тельцу), но Его свойства много превосходнее: ибо «кто уподобится» Богу «в сынех Божиих?» (Пс.88, 7.) Христос есть вместе и подобен нам и выше нас превосходством Божества, хотя и стал плотию (Ин. 1, 14). Две телицы, думаю я, суть образ двух народов, сошедшихся в один, состоящий из двух, так как связует их чрез веру в единство духовное Явившийся ради нас и среди нас. Далее, овны и равночисленные им агнцы, а также не меньшие числом козлы указывают на множество верующих, разумею собранное как бы в пятое время, в которое было пришествие Говорящего: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12, 32). Кроме того посредством овнов означается совершенство разумения и полнота духовного возраста уверовавших, очевидно достигаемого во Христе; а посредством агнцев - простота и незлобие; ибо сказано: «Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» (1Кор. 14, 20). Затем посредством козлов, приносимых в жертву за грех, означается всегдашняя нужда наша в очищении и оставлении прегрешений. Посему и научены мы говорить в молитвах: «остави нам» грехопадения (Мф.6, 12); ибо нет времени, когда бы истинно благоразумным и ведающим человеческого естества немощь не было необходимости вопиять: «грехопадения кто разумеет?» и: «от тайных моих очисти мя» (Пс.18, 13). Это есть жертва духовная и благоухающая пред Богом за спасение душ наших.

П. Истинно.

К. Итак, Христос, сказал я, означается в тельце и овнах, агнце и козлах и других животных, — и мое слово об этом я не счел бы отступающим от надлежащего. Если же кто решился бы и на нас самих перенести силу этих мыслей, то ничего нет препятствующего присоединить к предлежащему таковое некоторое созерцание.

П. Какое же?

К. Приносимы были по закону священные жертвы от всего Израиля, и проливаема была на Божественный алтарь кровь закалаемых животных, каковое действие едва не изображало как бы в сени и косвенно указывало нам на то, что нам надлежит посвящать святому Богу свои души.

П. Ты хорошо сказал.

К. И так вместо нас и за нас приносятся жертвы и мы в них преобразовательно священнодействуемся.

П. Правда.

К. Ну гак исследуем же потщательнее принесенное как бы от лица всех рукою вождей, и мы увидим красоту духовного созерцания. Принесенное в серебряных сосудах, то есть в блюде и чаше, было пшеничная мука, увлажненная елеем. Но серебро есть символ светлости, а мука — жизни, как производящая хлеб, который поддерживает жизнь; елей же — радости. Пусть же приносится от нас самих высшему над всем Богу как бы в светлости жизни радость, надеждою во Христе; ибо сказано: «упованием радующееся» (Рим. 12, 12) и каким образом не были бы исполнены высшей радости блюстители заповедей Спасителя нашего, великим подвиг достигшие славы в жизни и поведении? Им как бы то ни было и во всяком случае уготовано у Бога участие в славе Его «Ибо вы умерли, — сказано, — и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге. Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Кол. 3, 3-4). Итак, пшеничная мука увлажнена елеем: ибо и жизни святых присуща радости как бы в надежде славы, вместе со светлостью, очевидно, в святости и правде. Золотой же фимиамник, полный фимиама? изображает красоту святых и как бы в избранных сосудах благоухание в освящении и затем как бы некоторый дар Богу истинно благовоннейший. Или мы, Палладий, не признаем святых светлыми и избранными сосудами?

П. Без всякого сомнения признаем.

К. Телец был приносим от каждого, и всех их было двенадцать. Они возят святую скинию, будучи по двое запряжены в одну колесницу и под одно ярмо, и они отделены на служение левитам. Это может служить образом двух народов, еще не разделенных неподобием учения и жизни, но как бы сопряженных и терпеливо и мужественно шествующих вместе под одним игом Спасителя; ибо сказано: «мужайся и да крепится сердце твое и потерпи Господа» (Пс.26, 14). А телец есть животное терпеливое и весьма крепкое: таковы во всяком случае избравшие богопочтение, как бы иго на себе носящие Христа, прообразуемого в святой скинии. Телом же Его называл Церковь и божественный Павел (ср. Кол. 1, 24 со ст. 18); сказано также было и Анании о нем, то есть Павле: «иди, ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое перед народами» (Деян.9, 15). Кроме того приносимые овен, а равно и агнец указывают на приближение к Богу и как бы посвящение, очевидно духовное, как старейшего приведенного к Нему, так и нового народа: ибо как терпеливость и мужество означается посредством тельцов, так равно, думаю я, и в овцах ясно указывается как бы плодоносие в кротости оправданных верою во Христа; потому что это животное кроткое и плодовитое. А таковы все прилежные делатели евангельского жития, к которым взывал и Сам Христос: «Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад. Ударившему тебя по щеке подставь и другую» (Лк. 6, 30 и 29; сн. Мф.5, 39). Пишет также и Павел: «рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем, учительным, незлобивым» (2Тим. 2, 24). А что за вышесказанным должно было следовать и приношение козла, это указывало, я думаю, не на что иное, как на то, о чем я недавно сказал, то есть что все, хотя бы некоторые обладали и добрыми свойствами, имеют нужду в очищении чрез покаяние и в забвении грехопадений. И, ведая, божественный Давид сказал: «Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, - Господи! кто устоит?» (Пс.129, 3.) Таким образом, козел был жертвою за отпущение по древнему закону; покаяние же и прошение о забвении (грехов) есть ныне жертва, приносимая нами, приходящими к Богу в духе и истине; ибо сказано: «станем судиться; говори ты, чтоб оправдаться» (Ис.43, 26). Воспевает также негде и Давид: «сказал: `исповедаю Господу преступления мои', и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс.31, 5). Ясна ли для тебя наконец речь о дароприношении князей?