Интервью ИНТЕРВЬЮ С ИЕРОМОНАХОМ ДАМАСКИНОМ (КРИСТЕНСЕНОМ)  

Предлагаем читателям интервью с участником Рождественских чтений 2006 года, секции «Православное осмысление сотворения мира», иеромонахом Дамаскином (Кристенсеном) из монастыря преподобного Германа Аляскинского в Платине, США. Этот монастырь принадлежит к Сербской Православной Церкви и хорошо известен в России, так как в нем подвизался отец Серафим (Роуз).

Отец Дамаскин пришел в монастырь перед самой кончиной иеромонаха Серафима, он написал жизнеописание этого подвижника и является ведущим исследователем его наследия.

— Расскажите, как Вы начали работать по теме креационизма?

— У меня появился интерес к этой теме в процессе работы над книгой иеромонаха Серафима (Роуза) «Книга Бытия, Сотворение и первые люди». Я провел полтора года, редактируя книгу, исследуя эту тему и добавляя приложения, заключение и сноски. Было много работы, так как о. Серафим не закончил эту работу. Материал был представлен в виде записей, статей и лекций, записанных на кассеты.

В работе над этим проектом я вдохновлялся чтением писаний святых Отцов — безусловно, основанных на Священном Писании — и их видением сотворения, шести дней, первозданного мира, грехопадения человека. Я пришел к тому, что это чрезвычайно важно, не только как богословское направление, описывающее начало материального мира, но и как нечто касающееся всего свода православного богословия.

Это основа нашего понимания человека, нашего осознания искупления Иисуса Христа, и она напрямую связана с эсхатологией, так как понимание будущего века зиждется на понимании первозданного мира.

По единогласному мнению святых Отцов, весь первозданный мир — не только Эдемский сад — был нетленным, в нем не было смерти. Это была совсем другая реальность, чем та, которую мы видим сейчас. Не было боли, страдания, болезней; все это пришло в мир вместе с грехопадением.

Когда Христос умер на кресте, он взял на себя грех, будучи абсолютно безгрешным. Благодаря тому, что он взял на себя грех, то есть смерть, он искупил людей от смерти. Идея эволюции с ее миллиардами лет зачеркивает не только учение Отцов о творении и первозданном мире, но также православное понимание искупления. Было бы бессмысленно сказать, что Христос умер на кресте, чтобы искупить грех, от которого смерть, если вы верите, что миру миллиарды лет.

Если миру миллиарды лет и имела место эволюция человека из болота, это значило бы, что миллионы лет продолжались страдания, болезни и смерть до появления человека в мире.

Таким образом, я пришел к пониманию, что, отстаивая наше православное понимание истории и богословия, мы должны знать, как ответить тем, кто утверждает: возраст мира — миллиарды лет и мы эволюционировали из болота. Если мы не знаем, как ответить, мы признаем, что наше богословие бессильно. Мы можем сказать: «Хорошо, почему бы нам просто не придерживаться православного предания и забыть об истории, ибо о чем здесь скажет история?

Библию не должно понимать буквально, мы можем верить, что миру миллиарды лет и человек произошел от обезьяны, и в то же время придерживаться богословских взглядов Церкви». Такое сочетание, тем не менее, невозможно, потому что наше богословие укоренено в истории. Наше понимание человека (православная антропология), нашего спасения (сотериология), последнего Суда и предназначения (эсхатология)

, все укоренено в истории: в реальных событиях, что произошли и еще произойдут.

Согласно учению святых Отцов, человек был сотворен нетленным, исполненным благодати Божией. Он пал, потерял благодать Божию и стал подвержен физическому разрушению и смерти. Христос — новый Адам, воплотившийся Бог, через его воплощение, смерть и воскресение человек был избавлен от духовной смерти, он даровал человеку возможность стать обителью благодати Божией и однажды воскреснуть в новом духовном теле.